Борис Зубавин - От рассвета до полудня [повести и рассказы]

Женька кивнул на столб:

— Думал, кто на работу приглашает, а тут все кровати продают, детские коляски, еще чего… А то вот щенка ищут. Интересное, между прочим, объявление.

Карпов прочел:

" Дорогие граждане!

Кто нашел черненького щенка с белыми лапками, просим вернуть по адресу Каменная улица, дом пять. А то мальчик очень плачет ".

Карпов огорченно крякнул. Каменная улица была на его участке. Пятый дом много зим пустовал, обитали тут лишь сезонные дачники, но нынче в нем осталась старушка с мальчиком, который серьезно болен и которому врачи прописали жить за городом. Родители, научные работники, жили в Москве и навещали мальчика каждое воскресенье.

А еще Карпову известно, что Женькины дружки пытались очистить именно этот дом и именно здесь Карпов арестовал их.

В компанию заезжих воров Женька попал случайно, стоял на стреме у калитки и был приговорен всего к семи месяцам заключения. Тем не менее вся эта история тогда очень огорчила Карпова, который считал своей прямой обязанностью наблюдать за тем, что делают и чем интересуются проживающие на его участке молодые люди. Выходило, что Женьку он тогда проворонил. Но вот все позади, малый на свободе, и надо будет ему всячески помочь.

— Объявление занятное, — сказал Карпов и внимательно поглядел на посиневшего от холода Женьку.

— Щенок-то — черт с ним, мальчика жалко! — отозвался Женька, поеживаясь от холода.

— Будем искать, — мгновенно решил Карпов. — Такая сейчас наша с тобой задача — найти этого дурного щенка, чтобы на нашем участке не было ни одного огорченного человека. Даже мальчишки. Ты иди к станции, а я по участку. — Карпов ударил кулаком по столбу. — Встретимся здесь. Понял?

— Понял, — сказал Женька.

Еще глубже сунув руки в карманы и так вздернув плечи, словно пытаясь, вроде улитки, влезть в свое пальтишко вместе с головой и кепочкой, он резво зашагал к железнодорожному переезду.

А Карпов не спеша тронулся в обход, намереваясь обойти участок таким манером, чтобы прилегающие к Каменной улице заснеженные переулки и тупички все время были в центре его внимания. Щенку, как рассудил Карпов, деваться было некуда. Он давно должен был скулить возле чьей-нибудь калитки. Тут-то Карпов и намеревался взять его.

Однако вот и квартал, определенный им в уме, замыкался, а щенка все не было видно.

Мороз тем временем крепчал. У Карпова вовсе зашлись ноги в легких его сапожках, покраснел нос, и он уже дважды тер варежкой то одну, то другую щеку.

Солнце только закатилось, а небо из зеленого вдруг легко превратилось в синее, быстро загустело, и на нем замигали, проявляясь то тут то там, звезды. На земле после этого враз потемнело. Еще сильнее и яростнее заскрипел под ногами снег.

Но все это капитан Карпов перестал замечать. Дело в том, что впереди него с некоторых пор замаячила чья-то фигура в теплой ватной куртке… "Кто бы это мог быть?" — подумал любопытный Карпов и догнал незнакомца. Тот резко обернулся. Карпов, изумясь, приложил руку к шапке и сконфуженно сказал:

— Прошу прощения.

Перед ним был тот самый человек, у которого он недавно и, как ему казалось, очень невинно проверял ружье.

— Вы что же?… — сказал незнакомец, теперь уже откровенно зло глядя на капитана из-под насупленных бровей. — Вы что же, — повторил он, передохнув, — в самом деле решили преследовать меня? Я понимаю, что вы исполняете свою службу, но есть же меры приличия, такта… Я, в конце концов, не позволю!.. По поселку, оказывается, нельзя гулять без особого внимания милиции!

Капитана Карпова эта встреча тоже взбесила не на шутку.

"Идите вы к чертовой матери! — зло подумал он. — Мне нет до вас никакого дела, я занят своими заботами, мне совершенно наплевать, ради чего вы тут бродите".

Но не таков был капитан Карпов. Больше всего на свете он уважал ту должность, которую исполнял, те погоны, которые носил, те до блеска начищенные сапожки, что так обжигали сейчас его ноги, что никак посмел уронить достоинство и ответить на грубость незнакомца тоже обидными и резкими словами.

Усмирив гнев, он сдержанно ответил:

— Извиняюсь. Прошу прощения.

Незнакомец угрюмо оглядел Карпова и шагнул в сугроб, уступая ему дорогу.

— Всего хорошего, — сказал Карпов и пошел, поскрипывая по морозному снегу совсем уже, казалось ему, голыми ногами.

И тут получилась удивительная история: вслед за Карповым стал пробираться и незнакомец. Карпов повернул направо и опять, даже не оглядываясь, узнал своим особым, присущим только ему чутьем, что незнакомец и здесь идет следом.