Валентин Крючков - Когда в пути не один

— Кто же такой Рыжухин?

— Это друг Буравкова и мой тоже. Послужной список у него неплохой: работал продавцом, директором магазина, сейчас заместитель директора оптовой базы. Одним словом, все годы, что я его знаю, работает в торговле. Его анкетные данные и фотографию мы предоставим тебе уже сегодня, когда приедешь к Буравкову. Все понял? Вот и хорошо. Давай звонить. А чтобы не ждать, когда освободится междугородняя линия, я организую тебе разговор по правительственной.

— Я позвоню после того, как Иван Васильевич подпишет мне письма на имя генерала, а потом тыловики передадут нам списанную технику — мощные машины и самосвалы, — подумав, ответил Чагин.

— Давай твои письма, я отредактирую их и напечатаю на фирменном бланке, ты завизируешь и пройдешь с ними к председателю, — предложил Филиппов, и Чагин с ним согласился.

Вскоре письма были оформлены, как положено. Передав их Чагину, Владимир сказал, чтобы тот дожидался его возвращения, и, взяв папку с выступлением председателя, спешно отправился к нему в кабинет.

— Сколько получилось после сокращения? — традиционно спросил Славянов подошедшего к его столу помощника.

— Восемнадцать.

— Нормально. Тогда я могу немного отойти от текста и побольше поговорить в зависимости от обстановки на месте. Все, действуй, Владимир! — сказал председатель, беря фломастеры всех цветов радуги, чтобы разметить текст по абзацам.

Однако Филиппов не уходил.

— Иван Васильевич, в папке мое заявление на отпуск.

— Опять желудок и опять в Лисентуки?

— Все именно так. Хронический гастрит. После санатория желудок работает нормально чуть меньше года, а потом начинает напоминать о себе.

— Давай подпишу. Сейчас самое время для отпуска. Уборка почти закончилась. Пока ничего аварийного нет. Николай Юрьевич из отпуска вернулся. Теперь моя очередь. Когда я буду возвращаться, ты вылетаешь. Так и договоримся.

— Да, так и по путевке получается.

— Я знаю, Леснов говорил, — подписав заявление, Славянов, видя, что Филиппов все еще не торопится уходить, спросил: — У тебя что-то еще?

— Можно мне съездить по традиции в хозяйства?

— Конечно. Сделай так: в два из северной зоны и в два из южной.

— Понял, Иван Васильевич, будет сделано. И еще один вопрос: к вам просится Чагин.

— Он где? У себя в хозяйстве или здесь?

— У меня в кабинете.

— Пусть заходит. И скажи секретарше, чтобы приготовила два стакана чая.

…Прошло немало времени, пока довольный Чагин вернулся в кабинет к Филиппову.

— Иван Васильевич просил передать тебе письма для быстрейшей отправки адресату. — Председатель протянул их Владимиру и тут же попросил: — Теперь давай по правительственной соединяй меня с Москвой. Вот номера генеральских телефонов…

Поздоровавшись со своим столичным другом, Чагин рассказал ему сначала о письмах, которые завтра будут у того на столе, а затем сообщил, что овсы поспели и наступило время, когда можно поохотиться на медведя. Узнав предварительную дату прилета генерала, радостно распрощался с ним и положил трубку.

— Значит, не подведешь меня перед генералом и отправишь мои письма, как ты говорил, фельдсвязью?

— Именно так. И можешь не волноваться: завтра же они будут в почте твоего большого друга.

— Добре, мил человек. С тобой можно иметь дело. Я отправляюсь к Буравкову. Анкету на Рыжухина у него забрать?

— У него. Я уже звонил ему. Все в порядке. Заодно познакомишься с самим Рыжухиным. А вообще, — добавил Филиппов, — если меня не будет, держи связь с Буравковым: он всегда на месте. А для полного порядка вот тебе телефоны обоих.

По-мужски обменявшись крепким рукопожатием, они расстались довольные друг другом и удачным стечением обстоятельств. Козьма Прутков на этот счет верно говорил: «Случай идет навстречу тому, кто его ищет».

После проводов председателя облисполкома в отпуск, организованных Славяновым для своих близких единомышленников в малом зале столовой, как всегда, на высоком уровне, Филиппов, имея разрешение шефа побывать в четырех хозяйствах двух районов, в командировку, однако, не торопился. Хотя желание отправиться в область было немалое: он еще не простил Катерине ее вероломства и видеть жену и показывать своим отношением к ней, что ничего особенного не произошло, не мог. Он не ехал в командировку потому, что решил дождаться результатов встречи Чагина с начальником тыла Московского военного округа.