Эльвира Барякина - Заговор молчания

— Кто там пришел? — спросила из своей комнаты Света.

В одном сапоге, в пальто, надетом только наполовину, Марика подбежала к ее двери.

— Это мой однокурсник. Просит домашнее задание ему объяснить.

По дороге она заскочила к себе.

— Все, я пошла…

Лена обняла подругу.

— Позвони мне, когда что-нибудь прояснится. Я здесь приберу немного да домой поеду. Ну? Ни пуха, ни пера?

— К черту!

Марика почти умчалась, но тут ей дорогу преградила баба Фиса.

— Ты что же, паскуда, иностранцев сюда таскаешь? — захлебываясь от возмущения, зашептала она. — Хочешь, чтобы нас всех в черный список занесли?

— Ой, баба Фиса, отстаньте, а то… прокляну! — вымученно проговорила Марика.

Застегивая пальто на ходу, она помчалась вниз по лестнице.

Жаль, конечно, что баба Фиса увидела Алекса. Можно не сомневаться: она раззвонит об этом всему подъезду. А с другой стороны, все-таки приятно иногда видеть вытаращенные глаза соседей. Что, не ожидали, что за Марикой Седых будет ухаживать иностранец? Еще как будет!

— Ну? Я похожа на американку? — спросила она, вылетев из подъезда.

Алекс поднялся с лавочки:

— Э-э…

Марика смотрела на него, пытаясь отыскать в его глазах признаки изумления и восхищения.

— В принципе мы можем никуда не ходить и просто погулять по городу, — наконец сказал Алекс.

Это было совсем не то, что хотела услышать Марика.

— Так что, я совсем непохожа?

— Тебе не нужно было так наряжаться, — как можно мягче произнес он. — Там не будет ничего такого.

— Как это? — возмутилась Марика. — Это же посольский прием!

Она не понимала, что в ней было не так. Она же знала, что выглядит просто сногсшибательно!

— Быть не может, чтобы меня не пропустили! — заявила Марика, махнув своим пакетом. — Я по журналам сверялась! Все иностранки выглядят так!

— Во-первых, сними с себя золотые украшения, — проговорил Алекс.

— Почему? Мне что, не идет?

— В России носят красное золото с добавлениями меди, а в Европе и Америке — либо белое, либо желтое. К тому же ваш дизайн очень отличается от нашего.

— Ну и что?! Разве американка не может надеть красивые сережки? — запротестовала Марика. Они с Леной столько труда положили на то, чтобы добыть эти драгоценности, а теперь Алекс велит их снимать!

— В этих серьгах тебя точно никуда не пустят, — уверенно сказал он. — Представляешь, как будет обидно?

Но Марике уже было обидно. Она ожидала восторга и бурных аплодисментов, а вместо этого ее раскритиковали в пух и прах.

«Ну и черт с тобой! — раздраженно подумала она. — Сразу видно, что у тебя нет вкуса».

Марика ни капельки не походила на американку. Алекс не мог определить, в чем это выражалась — в прическе ли, в макияже, в пышной красной юбчонке, торчащей из-под пальто… С точно таким же успехом она могла нарядиться в кокошник и сарафан.

— А кто там будет из знаменитостей? — спросила Марика, когда они вышли из метро.

— Главной достопримечательностью вечера буду я, — сообщил Алекс, но Марика пропустила его фразу мимо ушей. Она считала себя Золушкой, едущей на бал, и заранее предвкушала встречу с многочисленными «королями» и «принцами». При этом Алекс явно не входил в их число.

«Не стоило приглашать ее, — подумал он с досадой. — Даже если ее пустят на территорию посольства, она страшно разочаруется, узнав, что попала на танцульки, устраиваемые не послом, а охраной».

Алекс шел, стараясь не слушать возбужденных речей Марики. С чего он взял, что она приняла его приглашение из-за него самого?

И опять в душе начало ворочаться нехорошее: злость на русских, да и вообще на всех женщин.

У здания посольства проходила какая-то потасовка: парень в шапке-ушанке ожесточенно доказывал милиционерам, что он приглашенная особа и что они не имеют права его задерживать.

— Ты все еще хочешь туда пойти? — тихо спросил Алекс у Марики.

Она возмущенно посмотрела на него:

— Разумеется!

— Уилльямс и один гость, — назвал себя Алекс женщине в будке.

Прислушиваясь к скандалу на улице, та заглянула в список.

— Проходите, — пробормотала она, даже не посмотрев в их сторону.

— Вот видишь! — воскликнула Марика, когда они оказались во внутреннем дворике посольства. — Ха! Я сейчас стою на территории США!

Марика смотрела на все вокруг широко открытыми глазами. Заграница! Солдатики, одетые не по-нашему, флаги — не наши!

У нее до сих пор тряслись коленки: всю дорогу она жутко паниковала, что ее поймают на входе, и потому болтала, болтала, болтала.