Александр Кулешов - Белый ветер

Река была неширокой — метров сто пятьдесят — двести. Но характером обладала коварным и каждую весну предпринимала решительное наступление на работягу — Широкий мост.

Вот и сейчас он добросовестно трудился, пропуская оживленный поток машин. Его мускулистые деревянные ноги крепко вросли в реку и казались незыблемыми. Однако люди опытные, а именно таковыми были большинство стоявших сейчас на берегу, хорошо знали, что под напором несущихся ледяных торосов и бетонные опоры подчас ломаются, как спички, и в ледовой сумасшедшей круговерти деревянные пролеты мгновенно уносятся, так что и не разыщешь потом. Вдоль обоих берегов топтались в оцеплении милиционеры. Любопытных не было — привык народ. Только вездесущие мальчишки, на маленьких лыжах, зато в чересчур больших валенках и в сползавших на нос ушанках, терпеливо ждали, когда «жахнет».

Левашов спустился на лед.

Здесь под молчаливым наблюдением лейтенанта Власова распоряжался замкомвзвода два, высокий, энергичный старший сержант, и командир первого отделения сержант Копытко. Он вспотел, светлый чуб выбился из-под шапки и прилип ко лбу.

— Ну как, Копытко, порядок? — улыбнулся Левашов.

К этому деятельному гвардейцу он испытывал особую симпатию. Наверное, потому, что с ним первым столкнулся сразу же, как прибыл в часть. Но с тех пор не раз убеждался в том, что это отличный младший командир.

— Порядок, товарищ гвардии лейтенант. Сейчас рыбу глушить начнем. — Копытко тоже улыбался всем лицом, веселыми серыми глазами и крепкогубым ртом.

Саперы уже продалбливали лунки во льду, готовили толовые заряды. Левашов прикинул — толщина льда не меньше метра, крепкий еще. Техника безопасности соблюдалась неукоснительно: по всей площади, на которой намечалось минирование, были проложены мостки из широких досок.

В голубую проталину среди облаков выглянуло солнце. И сразу все засверкало вокруг — лед, снег, мокрые желтые доски, солдатские сапоги, гирлянды сосулек на балках моста.

Саперы подвязывали заряды к шестам, косо опуская их в лунки, выдолбленные в шахматном порядке по всей ширине реки в два ряда. Лунка от лунки метрах в пяти. Всего закладывалось двадцать зарядов.

«Двадцать зарядов по пять килограммов, безопасное расстояние — двести пятьдесят метров, бежать пятьдесят секунд», — быстро подсчитал в уме Левашов.

Саперы застыли — каждый возле своей лунки. Лейтенант Власов и замкомвзвода два и вместе с ними Левашов медленно обходили оба ряда, тщательно проверяя готовность солдат.

Как известно, во всяком деле, даже самом простом, нужна сноровка, привычка. Есть верные, тысячекратно проверенные, усовершенствованные, наконец, доведенные, казалось бы, до автоматизма приемы. Даже в самых простых делах. Ну в таких, например, как почистить и навести в кратчайший срок глянец на солдатские сапоги или подшить подворотничок, сэкономить секунду, когда вскакиваешь ночью по тревоге. Однако особенная сноровка необходима во время взрывных работ, когда цена каждой коротенькой секунды неизмеримо возрастает.

Проверяющие неторопливо проходили вдоль ряда, на минуту задерживаясь возле каждого солдата. Внимательным взглядом лейтенант и старший сержант, а за ними и Левашов оценивали: лунка нормальная, заряд по весу соответствует инструкции, привязан прочно, угол наклона шеста правильный. Ну а как солдаты, особенно новые (их было трое), держат шнур и спичку? Косо срезанный в своей белой пластификатовой оболочке огнепроводной шнур — ОПШ — лежит на указательном и безымянном пальцах правой руки, прижатый к ним внешней стороной среднего. К косому срезу шнура большим пальцем, в свою очередь, плотно прижата спичка. Позднее, когда раздастся команда, сапер полоснет по спичечной головке спичечным коробком, зажатым в левой руке. Еще две запасные спички каждый держит в зубах. Даже первогодки, уже не говоря об остальных, проделывали эту операцию сотни раз. И все же офицеры и замкомвзвода придирчиво осматривают, все ли сделано как надо.

Наконец осмотр закончен. Левашов и замкомвзвода поднимаются на берег, туда, где собрались уже горожане: инженеры, руководители исполкома, подполковник милиции. Отсюда хорошо видна вся минированная часть реки — белое поле с застывшими в шахматном порядке, словно шахматные фигуры, саперами.

В десятке метров за ними — лейтенант Власов. Он поднимает руку, призывая подрывников к вниманию, затем своим громоподобным голосом отдает команду и резко опускает руку.