Денис Джонсон - Иисусов сын

– Он все еще хороший игрок. Он все еще в команде, – сказал мужчина.

– Да он даже больше не в школе.

– Но он мог бы снова играть в команде, если бы вернулся.

– Но этого никогда не будет, потому что он конченый. И ты тоже.

Он махнул перчаткой:

– Я знаю, детка, спасибо.

– Ты уронил перчатку.

– Спасибо, детка, это я тоже знаю.

К нам присоединился здоровый мускулистый парень с румяными щеками и ежиком светлых волос. У меня создалось впечатление, что это его дом, потому что в руке он держал зеленую пивную кружку размером примерно с корзину для бумаг, на которой были нарисованы свастика и знак доллара. Это была личная вещь, и она придавала ему вид человека, который находится у себя дома, он был как Хью Хефнер, который расхаживал на коктейльных вечеринках «Плейбоя» в пижаме.

Он улыбнулся мне и покачал головой.

– Он не может остаться. Тэмми не хочет его здесь видеть.

– Ладно, пусть будет, как хочет Тэмми, кем бы она ни была, – ответил я.

Находясь среди этих странных людей, я ощутил голод. Почувствовал запах разврата, едва заметный аромат зелья, которое прогнало бы все, что меня мучило.

– Мне кажется, ему пора, – сказал здоровяк, хозяин дома.

– А как его зовут, кстати?

– Стэн.

– Стэн. Он правда глухой?

Девушка фыркнула.

Парень засмеялся:

– Хорошая шутка.

Ричард толкнул меня в плечо и посмотрел на дверь, намекая, что надо уходить. Я понял, что их с Томом эти ребята пугают; и тогда мне тоже стало страшно. Не потому, что они могли что-то такое сделать; просто рядом с ними мы чувствовали себя какими-то тупыми неудачниками.

Я смотрел на эту девушку и во мне все ныло. Она выглядела такой мягкой и совершенной, как манекен из плоти, насквозь из плоти.

– Бросаем его здесь, сейчас, – крикнул я и ринулся к двери.

Я уже сидел за рулем, а Ричард и Том были на полпути к машине, когда на крыльце появился Стэн.

– Гони! Гони! – закричал Том, забираясь в машину вслед за Ричардом, но когда я тронулся с места, Стэн уже держался за ручку двери.

Я сильнее надавил на газ, но он не собирался сдаваться. Он даже немного опережал нас и, обернувшись, смотрел прямо на меня через лобовое стекло, не сводя с меня безумного взгляда и саркастически улыбаясь, как бы говоря, что он с нами навсегда, и бежал все быстрее и быстрее, выдыхая облака пара. Метров через пятьдесят, подъезжая к знаку «стоп» у выезда на трассу, я вдавил педаль в пол в надежде вырваться, но вместо этого швырнул его прямо на знак. Он врезался в него головой, столб подломился, как тростинка, Стэн упал и растянулся на нем. Должно быть, дерево прогнило. Ему повезло.

Мы оставили его там – шататься на перекрестке, на котором раньше стоял знак «стоп».

– Я думал, я всех в этом городе знаю, – сказал Том, – но этих ребят я никогда раньше не видел.

– Они все раньше были спортсмены, а теперь наркоманы, – сказал Ричард.

– Футболисты. Не знал, что с ними такое бывает. – Том смотрел назад, на дорогу.

Я остановил машину, и мы все посмотрели назад. Метрах в пятистах от нас Стэн встал посреди поля, освещенного звездами, в позе человека, который страдает от страшного похмелья или пытается приделать на место свою голову. Но дело было не только в голове, отрезали и выбросили его всего, целиком. Неудивительно, что он не мог ни слышать, ни говорить, неудивительно, что слова его больше не интересовали. В них больше ничего не осталось.

Мы смотрели на него и чувствовали себя старыми девами. А он был невестой смерти.

Мы поехали.

– Так ни слова и не сказал.

Всю обратную дорогу до города мы с Томом его обсуждали.

– Вы не понимаете. То, что ты в группе поддержки или играешь в команде, это ничего не значит. У любого все может пойти наперекосяк, – сказал Ричард, в старших классах он и сам был квотербеком или вроде того.

Как только мы въехали в город и вдоль дороги показались первые фонари, я тут же вспомнил про Кэплена и снова испугался.

– Лучше я просто сам поеду и найду его, чтобы не ждать, – сказал я Тому.

– Кого?

– А ты как думаешь?

– Да забудь ты об этом. Все закончилось. Серьезно.

– Ага. Хорошо, хорошо.

Мы выехали на Берлингтон-стрит. Проехали мимо круглосуточной заправки на пересечении с Клинтон. Какой-то мужчина расплачивался с заправщиком, они стояли рядом с машиной в зловещем зеленовато-желтом свете – тогда в городе только появились эти натриевые лампы, – асфальт вокруг искрился пятнами горючего, они казались зелеными, а старый «форд» казался абсолютно бесцветным.