Сара Зарр - Джем и Дикси

Мы останавливаемся на овсянке. Попугаи отправляются на кухню с нами.

– Им нравится есть вместе со мной, – объясняет она.

Я наблюдаю за тем, как Эдит и Эдгар клюют семена, ныряя клювами в кормушку, похожие как две капли воды.

– Вы их вообще различаете? – спросила я.

– Не всегда, если честно. Но, кажется, Эдгар немного крупнее. Не так ли, Эдгар?

Птицы чирикают одновременно.

Дикси появляется в школе только на следующей неделе. Я случайно замечаю ее в столовой. Она идет под руку с Лией, на ней новые легинсы, футболка с логотипом Bleach и знакомые голубые «мартинсы». Мне вдруг кажется, что с момента нашего возвращения на пароме успела пройти целая вечность. Я торопливо пересекаю столовую, чтобы подойти к ней. Вряд ли кто-то из друзей Дикси знает, что случилось, кроме, может быть, Лии. По крайней мере, я не чувствую на себе лишних взглядов. Это меня немного успокаивает.

– Привет, – кричу я Дикси и Лии.

– Привет, – отвечает Лия ощутимо дружелюбнее, чем обычно.

– Займи мне местечко в очереди, – говорит ей Дикси, и Лия уходит.

Склонившись над своей сумкой, Дикси роется в ней и вытаскивает до краев набитый пластиковый пакет.

– Я решила, что тебе точно понадобится запас одежды, – улыбается она, протянув мне пакет.

– Спасибо, – отвечаю я, раскрывая пакет, и замираю, не узнавая своих вещей. Внутри – новая одежда, чистая, с яркими бирками. Я вижу целую кучу джинсов, футболок, толстовок и маек. Ничего не понимая, я молча поднимаю глаза на сестру.

– Мы с мамой решили пройтись по магазинам, и я подумала, что тебе новая одежда тоже не помешает, – пожимает плечами Дикси.

– Вы ходили по магазинам? Мы же и без того очень много потратили!

– Мама решила позволить отцу выплатить нам часть алиментов. Точнее, она пригрозила, что, если он этого не сделает, она расскажет полиции о деньгах.

И пусть новая одежда совсем не кажется мне хорошим вложением денег, я молча сжимаю в руках пакет. Все эти проблемы больше меня не касаются.

– Спасибо. Моя одежда в порядке, я стираю ее каждый день.

– Тебе точно понравится то, что я для тебя выбрала. Твой новый стиль стоит поддерживать. – Бросив взгляд в сторону очереди, Дикси заглядывает мне в глаза. – Как тебе живется с новым опекуном?

– Мне нравится. У нее даже живет пара птиц.

Снова склонившись над рюкзаком, сестра роется в нем и вытаскивает фломастер:

– Дай-ка мне свою руку.

Я протягиваю ей ладонь. Задравшийся рукав свитера обнажает краешек татуировки. Ручка прохладно и влажно касается моей кожи.

– Это номер того телефона, что мы тогда купили. Позвони мне, когда заведешь свой, чтобы у меня сохранился твой номер.

Я киваю в ответ.

– Тебе еще что-нибудь нужно принести из дому?

– Нет. Просто избавься от всех оставшихся вещей. Наконец-то у тебя будет собственная комната.

– Скажи, ты когда-нибудь…

Один из друзей Дикси проносится мимо нее и с разбегу хватает ее за плечи.

– Черт! – выругивается она. – Не делай так больше, придурок!

Она смеется, пытаясь оттолкнуть от себя парня.

– Увидимся позже, – бросаю я, прежде чем она успевает задать мне вопрос, на который я пока не хочу отвечать: «Вернешься ли ты когда-нибудь, Джем?»

– Хорошо, – кивает она и улыбается. – До скорого.

Я продолжаю дополнять семейную историю по заданию мистера Бергстрома и потихоньку восстанавливаю полную картину. В какой-то момент я замечаю, что ему даже не приходится напоминать мне об этом: каждую неделю я исправно прихожу с новыми страницами. Вспоминаю мелкие детали историй мамы и папы. От некоторых моментов веет таким теплом, что иногда, перечитывая все написанное, я начинаю сомневаться, правильно ли я поступаю. Бергстром отметает все мои тревоги, напоминая, что мир не делится на черное и белое и именно поэтому в нем все так сложно устроено. Также он не забывает напоминать мне том, что мне нужно избавляться от привычки обесценивать мои проблемы или сравнивать их с проблемами других людей. По его словам, такие люди, как я, с похожими травмами, должны учиться быть внимательнее к себе и не подавлять свои желания, считая, что они не имеют значения. Неважно, кажутся ли наши проблемы и желания мелкими или незначительными окружающим. По-настоящему важно лишь то, что они имеют огромный вес для нас самих.

– Тебе очень повезло научиться говорить миру «нет», – улыбается он, – это очень полезный навык.

Вот она, моя суперспособность: это дар уходить, убегать.