Эрих Ремарк - Триумфальная арка [litres]

– Ты холодный, самовлюбленный…

– Жоан, давай обсудим это как-нибудь в другой раз.

Она умолкла, дожидаясь, пока официант поставит перед ней рюмку. Равич тотчас же расплатился.

– Это ты втянул меня во все это, – продолжила она с вызовом.

– Я знаю. – На секунду он увидел над столиком белую пухлую руку Хааке, потянувшуюся за сахарницей.

– Ты! Только ты, и никто другой! Ты никогда меня не любил, только играл со мной, хоть и видел, что я-то тебя любила, но тебе было все равно.

– Святая правда.

– Что?

– Святая правда, – повторил Равич, все еще на нее не глядя. – Зато потом все стало иначе.

– Ну да, потом! Потом! Потом все перепуталось. И было слишком поздно. Это все ты виноват!

– Я знаю.

– Не смей так со мной разговаривать! – Лицо ее побелело от гнева. – Ты даже не слушаешь!

– Слушаю. – Он посмотрел ей в глаза. Говорить, лишь бы говорить, не важно что. – Ты разругалась со своим актером?

– Да!

– Ничего, помиритесь.

Голубой дымок из угла, где столик Хааке. Официант снова наливает кофе. Похоже, Хааке никуда не торопится.

– Я могла бы не признаваться, – проговорила Жоан. – Могла бы сказать, что просто мимо проходила. Но это не так. Я искала тебя. Я хочу от него уйти.

– Обычная история. Без этого не бывает.

– Но я его боюсь. Он мне угрожает. Обещает пристрелить.

– Что? – Равич вскинул голову. – О чем ты?

– Он обещает меня пристрелить.

– Кто? – Он ведь толком ее не слушал. Потом наконец сообразил. – Ах этот? Надеюсь, ты понимаешь, что это не всерьез?

– Но он вспыльчивый ужасно.

– Глупости. Кто грозится убить, тот не убьет. А уж актер и подавно.

«Что я такое несу? – мелькнуло в голове. – К чему мне все это? К чему этот голос, и лицо это, и весь этот шум в ушах? Мне-то какое дело до всего этого?»

– С какой стати ты мне все это рассказываешь?

– Я хочу от него уйти. Хочу к тебе вернуться.

Если ловить такси, на это время уйдет, думал Равич. Пока остановишь, он может уехать, и поминай как звали. Он встал.

– Подожди. Я сейчас.

– Ты куда?

Он не ответил. Быстро пересек тротуар, остановил такси.

– Вот десять франков. Можете подождать меня несколько минут? Мне надо еще кое-что уладить.

Таксист взглянул на купюру. Потом на Равича. Равич подмигнул. Таксист ответил тем же. Задумчиво повертел купюру в руках.

– Это будет на чай, – сказал Равич. – Теперь понятно?

– Понятно. – Таксист ухмыльнулся. – Хорошо, подожду.

– Но поставьте машину так, чтобы сразу тронуться!

– Как скажете, шеф.

Проталкиваясь сквозь поток прохожих, Равич поспешил к своему столику. И тут вдруг у него перехватило горло. Хааке уже стоял в дверях. Жоан снова что-то говорила, но Равич ее не слышал.

– Подожди! – бросил он. – Подожди! Я сейчас! Минутку!

– Нет! – Она вскочила. – Ты еще пожалеешь! – Она с трудом сдерживала рыдания.

Он заставил себя улыбнуться. Схватил ее за руку. Хааке все еще стоял в дверях.

– Присядь! – сказал Равич. – Хоть на секунду!

– Нет!

Она вырывала руку не притворно, всерьез. Он отпустил. Нельзя, чтобы на них обратили внимание. А она уже уходила стремительно по проходу между столиками, вплотную к двери. Хааке проводил ее взглядом. Медленно обернулся на Равича, потом снова в ту сторону, куда ушла Жоан. Равич сел. Кровь застучала в висках. Он достал из кармана бумажник, делая вид, будто что-то в нем ищет. Краем глаза заметил, что Хааке движется между столиками. Равнодушно посмотрел в другую сторону. Только не встречаться с Хааке глазами.

Он ждал. Секунды тянулись бесконечно. Внезапно он похолодел от страха: а что, если Хааке вдруг повернул? Он порывисто оглянулся. Хааке нигде не было. На миг все закружилось перед глазами.

– Вы позволите? – спросил кто-то совсем рядом.

Равич даже толком не расслышал вопроса. Он смотрел на дверь. Нет, в ресторан Хааке не вернулся. Вскочить, пронеслось у него в голове. Побежать, попытаться догнать, пока не поздно. За спиной у него снова раздался чей-то голос. Он обернулся и едва не оцепенел. Оказывается, Хааке подошел к нему сзади и теперь стоял прямо перед ним. Указывая на стул, на котором только что сидела Жоан, он еще раз спросил:

– Вы позволите? К сожалению, свободных столиков совсем не осталось.

Равич кивнул. Сказать что-либо он был не в состоянии. Казалось, кровь замерла в жилах, а потом и вовсе отхлынула и стала утекать. Утекала, утекала беззвучной струйкой куда-то под стул, на котором оставался только пустой тюк тела. Он плотнее прижался к спинке стула. Но вот же перед ним на столе его рюмка. Анисовое пойло молочного цвета. Он поднял рюмку, выпил. Какая тяжелая. Он смотрел на рюмку у себя в руке. Нет, рюмка не дрожит. Это у него внутри дрожь.