Уолтер Тевис - Ход королевы

Тот, едва ответив на звонок, выпалил:

– Я вчера три раза пытался с вами связаться! Где вы были?

– В Париже, – сказала Бет. – Играла в шахматы.

– Надеюсь, поездка была приятной. – Нотариус помолчал и перешел к делу: – Уитли отказывается подписывать.

– Что подписывать?

– Титул. Правовой титул. Вы можете приехать? Нам нужно это обсудить.

– И как я вам пригожусь? – спросила Бет. – Вы же юрист. А мистер Уитли сказал мне, что подпишет все необходимые документы.

– Он передумал. Возможно, вам удастся его уговорить.

– Он у вас в конторе?

– Нет, но он в городе. Мне кажется, если вы посмотрите ему в глаза и напомните, что являетесь его приемной дочерью…

– Почему он не хочет подписывать? – перебила Бет.

– Из-за денег. Он решил продать дом.

– Тогда, может быть, вы привезете его ко мне? Завтра?

– Постараюсь, – вздохнул нотариус.

Повесив трубку, Бет оглядела гостиную. Оказалось, дом все еще принадлежит Уитли, и это стало для нее потрясением. Бет видела Олстона здесь всего один раз, а он, значит, законный владелец. Этот дом не должен достаться ему.

Был жаркий июльский полдень, однако Олстон Уитли явился в черно-сером твидовом костюме. Усаживаясь на диван, он поддернул штанины, и те задрались над коричневыми носками, обнажив полоски бледной кожи на тощих голенях. Он прожил в этом доме шестнадцать лет, но не проявил ни малейшего интереса к обстановке – вошел так, будто был здесь чужим, и на его лице застыло странное выражение – то ли злость, то ли смущение. Сейчас он сидел на краешке дивана, поддернув штанины на несколько дюймов, и молчал.

Бет при взгляде на него стало нехорошо. Мистер Уитли выглядел точно так же, как в тот раз, когда она увидела его впервые – в кабинете миссис Дирдорфф, куда он приезжал вместе с миссис Уитли на «смотрины».

– У мистера Уитли есть предложение, Бет, – сказал нотариус.

Она взглянула в лицо Олстону, который сидел к ним обоим вполоборота.

– Ты можешь остаться здесь, – продолжал нотариус, – пока не найдешь другое жилье.

«Почему он сам не может мне это сказать?» – подумала Бет.

Уитли чувствовал себя настолько некомфортно, что это было заметно, и Бет невольно поерзала в кресле, будто это она испытывала неловкость, а не он.

– Я думала, что могу остаться в доме, если оплачу расходы на похороны.

– Мистер Уитли сказал, ты неверно его поняла.

Почему за Уитли говорит ее нотариус? Почему, черт возьми, Уитли не привел для этого своего ? Бет посмотрела на приемного отца – тот закурил сигарету, по-прежнему глядя в сторону с обиженным видом.

– Он заявляет, что позволил тебе пожить в доме, пока ты будешь подыскивать себе пристанище.

– Это неправда. Он сказал, я могу оставить дом себе. – Бет внезапно, будто ее ударили, развернулась к Уитли: – Я ваша дочь . Вы меня удочерили. Почему вы со мной не разговариваете?

Он покосился на нее, как испуганный кролик:

– Альма… Альма хотела ребенка…

– Вы подписали документы на удочерение. Вы взяли на себя ответственность. И даже не можете посмотреть мне в глаза?

Олстон Уитли вдруг вскочил, подошел к окну, а к тому времени, как обернулся, видимо, успел овладеть собой и вид имел грозный:

– Это Альма хотела тебя удочерить, а не я. И если я подписал какие-то паршивые бумаги для того, чтобы она от меня отстала, это не значит, что тебе теперь принадлежит все, чем я владею! – Он снова отвернулся к окну. – Но Альма все-таки отстала.

– Вы меня удочерили, – повторила Бет. – Я вас об этом не просила. – Она почувствовала, как на секунду предательски перехватило горло. – Официально вы – мой отец.

Уитли опять развернулся к ней, и Бет поразило его лицо, искаженное злостью:

– В этот дом вложены мои собственные деньги, и я не позволю хитрозадому подкидышу их у меня отобрать!

– Я не подкидыш, – выговорила Бет. – Я ваша дочь.

– Никакая ты мне не дочь! И мне плевать, что говорит твой растреклятый нотариус! И на трепотню Альмы мне тоже было наплевать! Эта женщина трещала без передышки!

На некоторое время все замолчали. Наконец Шено спокойно поинтересовался:

– Что вам нужно от Бет, мистер Уитли?

– Мне нужно, чтобы она отсюда съехала. Я продаю дом.

Бет пару секунд смотрела ему в лицо, а потом сказала:

– Тогда продайте его мне.

– Что? – не понял Уитли.

– Я покупаю дом. Возмещу сумму, которую вы в него вложили.

– Теперь он стоит гораздо дороже.

– Сколько?

– Семь тысяч.

Бет знала, что его доля собственности составляет меньше пяти.