Уолтер Тевис - Ход королевы

Когда Бет направилась в туалет, из комнаты с табличкой «Сильнейшие» вышел Белтик – он шагал широким шагом и вид имел весьма самодовольный. В руках у него был бланк с записью партии, и направлялся он к лотку с бланками победителей. Проходя мимо Бет, он ее будто и не заметил.

Бет заглянула в комнату с двумя топовыми досками – там стоял Таунс с утомленным, осунувшимся лицом. Сейчас он был похож на Рока Хадсона [23] Рок Хадсон (1925–1985) – американский актер. , только на очень усталого.

– Молодец, Хармон, – сказал Таунс.

– Мне жаль, что ты проиграл, – призналась Бет.

– Да уж, теперь мне все опять начинать заново. – Кивнув в сторону группы шахматистов, которые столпились у стола администратов вокруг Белтика, он покачал головой: – Это зверюга, Хармон. Убийца. Гениальный убийца.

Она посмотрела Таунсу в лицо:

– Тебе нужно отдохнуть.

Он улыбнулся:

– Нужно мне, Хармон, только одно: капелька твоего таланта.

Когда Бет проходила мимо стола администраторов, Белтик шагнул к ней и сказал:

– До завтра.

Домой Бет вернулась незадолго до ужина. Миссис Уитли показалась ей необычно бледной и странной – она с опухшим лицом сидела в любимом кресле в гостиной; на коленях у нее лежала аляповатая почтовая открытка.

– У меня месячные начались, – сказала Бет.

Миссис Уитли растерянно моргнула и пробормотала:

– Как хорошо, – словно находилась в этот момент где-то очень далеко.

– Мне нужны прокладки или что-то вроде того, – добавила Бет.

Миссис Уитли опять пришла в некоторое замешательство, потом просияла:

– Для тебя это важное событие, начало нового этапа жизни! Возьми то, что тебе нужно, в верхнем ящике шифоньера в моей спальне.

– Спасибо, – сказала Бет и направилась к лестнице.

– И еще, дорогая, – остановила ее миссис Уитли, – принеси мой пузырек с зелеными таблетками, он у меня на тумбочке у кровати.

Вернувшись, Бет отдала ей пузырек. Миссис Уитли взяла две пилюли и запила их пивом из полупостого бокала, стоявшего перед ней.

– Спокойствие просто так не приходит, его нужно приманивать, – пояснила она.

– Что-то случилось? – спросила Бет.

– Я, конечно, не Аристотель, но да, случилось, и, сдается мне, нечто ужасное. Пришло письмо от мистера Уитли.

– Что он пишет?

– Мистер Уитли остается на неопределенный срок на юго-западе. На американском Юго-Западе.

– А, – сказала Бет.

– Где-то между Денвером и Баттом.

Бет присела на диван.

– Аристотель был философом и много чего понимал в вопросах нравственности, а я всего лишь мужняя жена и домохозяйка. То есть домохозяйка, но уже не жена.

– Меня отправят обратно в приют, если у вас не будет мужа? – спросила Бет.

– А ты, однако, прямолинейна. – Миссис Уитли отпила еще пива. – Не отправят, если мы их обманем.

– Это будет просто.

– Ты хорошая девочка, Бет. – Миссис Уитли прикончила пиво. – Может, разогреешь нам двух цыплят на ужин? Они в морозилке. Поставь духовку на четыреста.

Бет посмотрела на две гигиенические прокладки, которые все это время держала в правой руке:

– Я не знаю, как этим пользоваться.

Миссис Уитли, сидевшая, сгорбившись в продавленном кресле, вдруг распрямила плечи.

– Я больше не жена, – сказала она, – вернее, жена только по паспорту. Что ж, надеюсь, у меня получится стать матерью. Я покажу тебе, как этим пользоваться, если пообещаешь никогда не приближаться к Денверу.

Ночью Бет проснулась от шума дождя – он колотил по крыше и без устали постукивал в окна спальни. Ей снилась вода – как она легко плавает в целом океане воды, тихом и безмятежном. Бет свернулась на боку и накрыла голову подушкой, чтобы снова вернуться в этот сон. Но не вышло. Дождь шумел все громче, и чудесные видения в полудреме постепенно вытесняла шахматная доска с фигурами, которые требовали от нее внимания и ясности ума.

Было два часа ночи; заснуть ей так и не удалось до самого утра. Когда в семь часов Бет спустилась на первый этаж, дождь еще не перестал. Сад за кухонным окном превратился в болото с кочками из полумертвой травы, торчавшими кое-где, словно островки. Она не умела жарить яичницу, но подумала, что яйца можно просто сварить. Взяла две штуки из холодильника, побрызгала водой на сковородку и поставила ее на плиту. В партии с Белтиком она пойдет пешкой на четвертое поле короля и будет надеяться на сицилианскую защиту. Через пять минут Бет решила, что яйца сварились и положила их в холодную воду. Перед глазами стояло лицо Белтика – молодое, надменное и очень умное. Глаза у него были маленькие, черные. Когда вчера вечером он подошел к ней у выхода из спортзала, у Бет на окраине сознания мелькнула мысль, что он ее разгромит.