Марина Луценко - Ловушка для банкира

Все то время, пока Долохов толкал гневную тираду, он невозмутимо намазывал на хлеб печеночный паштет с цукатами.

— Ну и чего молчишь? — хмыкнул компаньон банкира. — Рассказывай!

— Рассказываю. Я пообщался с Марьей Петровной, продавщицей из кафе, и выяснил любопытный факт: оказывается, позавчера она видела Тормакина и отца Даниила возле памятника. И было это… — Звягин выдержал эффектную паузу, — …в восемь вечера. То есть — за час до убийства. Оба на тот момент были живы-здоровы.

Сергей Константинович насупился.

— Ты, Виталь, раньше времени моего компаньона не хорони — может, он и сейчас жив-здоров… в отличие от священника. Но вообще, да — неожиданный поворот. Значит, вечером Семен был уже возле дома? Надо же, а полиция вовсю лес прочесывает. Ведь именно туда они днем с отцом Даниилом направлялись.

Детектив доел бутерброд с паштетом и развил бурную следовательскую деятельность.

— Если священника убили в девять, — принялся рассуждать он, — а продавщица видела их с Семеном Семеновичем в восемь, выходит, еще час они где-то находились. Вопрос — где?

— Может, так и простояли возле памятника, — предположил Долохов.

— Исключено. Марья Петровна видела их без пяти восемь, случайно выглянув из окна. А уже в пять минут девятого, когда она закрывала кафе, никого на площади не было. Значит, за эти десять минут Тормакин и священник ушли куда-то с площади. Вопрос — куда?

— Я не знаю, — честно сознался Эммануил Венедиктович.

— Я тоже, — поддакнула ему Вика.

Детектив вздохнул.

— Знали б вы — цены вам не было бы. А так…

Помрачнев, он стал расковыривать вилкой устричную раковину. За столом повисло тягостное молчание. Виктория решила, что для нее завтрак на этом окончен. Она распрощалась со всеми и поспешно вышла из столовой.

Перед тем как спуститься в подземелье, девушка заскочила на второй этаж — за записями Лангсдорфа. «Пусть все старинные документы будут в одном месте», — резонно рассудила она, направляясь с тетрадями в архив.

Вика сидела за рабочим столом и оглядывала лежащие перед ней раритеты. Записи Лангсдорфа… Дневник графа… Пиктограмма колдуна… С чем разбираться в первую очередь? Голова шла кругом. В конце концов выбор пал на пиктограмму. Нужно изучить рисунок, пока свежи воспоминания о сегодняшнем сне.

«Детские фигурки — это жертвы оборотня, — размышляла девушка. — Во сне было четыре убийства, а фигурок на пиктограмме шесть: пятеро младенцев вокруг женщины, а шестого она держит на руках. Если женщина — это Светлана Тормакина, и держит она собственного сына…» Виктория замерла от внезапной догадки. «Ну, конечно: туземец-оборотень убивал ровесников графского первенца с единственной целью — добраться до сына Светланы. Гибели бедной кормилицы мстительному колдуну оказалось недостаточно, и он решил уничтожить ее маленького сына. Вот почему Светлана являлась графу во сне, вот о чем она молила его каждую ночь. Защитить Васеньку от оборотня!» Девушка тяжело вздохнула. Судя по рисунку, граф не сумел уберечь малыша. Колдун расправился и с ним, и с еще одним ребенком. Кто из них стал последней жертвой? Этого Вика пока не знала…

В столовую тем временем заявились Смолины. Едва они сели за стол, детектив проинформировал их о времени кончины священника.

— Значит, я никак не мог предотвратить убийство, — вздохнул генерал. — В девять вечера мы еще стояли на дороге.

В комнату быстро вошел Долохов.

— Свежие новости из полиции. Во-первых: на ладонях отца Даниила найдены частицы ракушняка.

Виталий Леонидович припомнил грязно-белый порошок, на который обратил внимание, когда обнаружил труп. Ракушняк — вот, значит, что это было!

— Совершенно непонятно, откуда он взялся, — продолжал Долохов. — Полицейские перерыли дом священника и церковь, но ракушняк имеется только на руках покойного.

— А про убийцу уже что-то известно? — поинтересовался Смолин.

Сергей Константинович покачал головой:

— Ничего нового. Только то, что он высокий и сильный.

Детектив нахмурился.

— Под ногтями священника что-то нашли?

Сергей Константинович опять отрицательно мотнул головой.

— Нет, ничего.

— Совсем ничего? На ладонях ведь есть ракушняк.

Компаньон банкира раздраженно передернул плечами.

— Да, на ладонях есть ракушняк, а под ногтями — нет. Полицейские говорят, что священник, похоже, только ладонями к нему и прикасался. Как такое может быть — они не знают. Вообще полиция сбита с толку этим убийством. Никаких улик, никаких зацепок. Не убийца, а призрак какой-то.