Кевин Кван - Проблемы безумно богатых азиатов

Для китайцев очень важно рождение именно мальчика.

«Джамбо» — так называют «Боинг-747» (Джамбо — кличка слона, жившего в конце XIX века в Лондонском зоопарке).

Янник Аллено — французский шеф-повар, награжденный тремя мишленовскими звездами.

Восторг! Сколько? (фр.)

Китти жила в Сингапуре в течение двух лет, и то не постоянно, но, как и многие другие иммигранты из материкового Китая, называла его своим домом. — Примеч. автора.

«Вичат» — китайский мессенджер.

Так на китайском называются богачи во втором поколении, этот ярлык сродни термину «детки целевых фондов» и передает презрение и зависть. — Примеч. автора.

На самом деле Киану Ривз родился в Бейруте, Ливан, в семье матери-англичанки и отца, в жилах которого текла гавайская, китайская и английская кровь. — Примеч. автора.

Да, мадам (фр.).

Да, мадам (фр.).

Куколка (ит.).

Здесь: восхитительно! (фр.)

См. фильм «Великий мастер». Лично мне больше нравится другая его картина, «Любовное настроение», но декорации были потрясающими. — Примеч. автора.

Или третьего (четвертого, седьмого) в зависимости от того, какому финансовому таблоиду вы доверяете. — Примеч. автора.

Большой скачок — экономическая и политическая кампания в Китае с 1958 по 1960 год, нацеленная на укрепление индустриальной базы и резкий подъем экономики страны и имевшая трагические последствия для китайского народа.

Янник Аллено — французский шеф-повар, награжденный тремя мишленовскими звездами.

Восторг! Сколько? (фр.)

Для китайцев очень важно рождение именно мальчика.

«Джамбо» — так называют «Боинг-747» (Джамбо — кличка слона, жившего в конце XIX века в Лондонском зоопарке).

Так на китайском называются богачи во втором поколении, этот ярлык сродни термину «детки целевых фондов» и передает презрение и зависть. — Примеч. автора.

На самом деле Киану Ривз родился в Бейруте, Ливан, в семье матери-англичанки и отца, в жилах которого текла гавайская, китайская и английская кровь. — Примеч. автора.

Китти жила в Сингапуре в течение двух лет, и то не постоянно, но, как и многие другие иммигранты из материкового Китая, называла его своим домом. — Примеч. автора.

«Вичат» — китайский мессенджер.

6

Нассим-роуд, 11, Сингапур

Проходящая через сердце района Букит-Тимах Нассим-роуд была одной из немногих длинных живописных улиц в Сингапуре, которые все еще хранили дух Старого Света, с его неповторимым очарованием. Здесь можно было увидеть настоящий парад исторических особняков, превращенных в посольства, современные тропические бунгало на подстриженных лужайках и величественные черно-белые особняки колониальной эпохи. Дом № 11 на Нассим-роуд был прекрасным образчиком черно-белой архитектуры, и с момента постройки столетие назад хозяева сменились лишь единожды. Первоначально его отстроили по заказу фирмы «Бустед энд компани», а в 1918 году дом приобрели Леонги, и с тех пор каждая оригинальная деталь с любовью сохранялась тремя поколениями этой семьи.

Когда Астрид по длинной аллее, обсаженной итальянскими кипарисами, подъехала к дому своего детства, парадная дверь открылась, на пороге возник дворецкий Лиат и сделал приглашающий жест. Астрид нахмурилась — она приехала забрать мать, чтобы вместе с ней навестить бабушку в больнице, и они уже опаздывали на утреннюю встречу с профессором Уоном. Оставив свою темно-синюю «акуру» под арочным навесом перед входом в здание, Астрид вошла в холл и натолкнулась на свою невестку Кэтлин, которая сидела на стуле из розового дерева и шнуровала прогулочные туфли.

— Доброе утро, Кэт, — поздоровалась Астрид.

Кэтлин посмотрела на нее со странным выражением лица:

— Они еще едят. Ты уверена, что хочешь сегодня там показаться?

Астрид решила, что Кэтлин говорит о фиаско Изабель У накануне вечером. Всеобщее внимание было приковано к бабушке, и родители не упомянули о случившемся, но Астрид понимала, что это ненадолго.

— Думаю, сейчас или никогда, — сказала Астрид и направилась в зал для завтраков.

— Бог в помощь! — проворковала Кэтлин, схватив потрепанную сумку для покупок «Джонс Гроцер»44, и выскочила за дверь.

Завтрак на Нассим-роуд всегда подавали на застекленной летней веранде, примыкающей к гостиной. Веранда была одним из самых приятных помещений в доме: круглый тиковый стол с мраморной столешницей, из Голландской Ост-Индии, плетеные стулья с обивкой из ситца с узором в виде обезьянок и множество висячих папоротников из теплиц Тайерсаль-парка. Когда Астрид вошла, ее старший брат Генри испепелил ее взглядом и вскочил из-за стола, чтобы уйти. Он пробормотал что-то себе под нос, проходя мимо, но Астрид не разобрала слов. Сначала она взглянула на отца, который, сидя в своем обычном плетеном кресле, намазывал кусочек тоста липкой пастой мармайт, а затем на мать — та комкала бумажную салфетку перед нетронутой миской с кашей. Лицо Фелисити покраснело и опухло от слез.