Олег Суворов - Любовь Сутенера

После этого мы замолчали и стали слушать радиоприемник, по которому в тот момент шла юмористическая передача. Бойкая ведущая рассказывала довольно пикантный анекдот:

«Однажды пьяная Красная Шапочка заснула прямо на опушке леса. Шла мимо коровка — дай, думает, ее молочком напою, когда проснется с похмелья. Приблизилась она к Красной Шапочке и нагнула над ее лицом свое вымя, чтобы той было удобно. Шапочка просыпается, не открывая глаз, ощупывает коровьи соски и сонно бормочет: «Ну-ну, мальчики, не все сразу».

— Словно про твою Катюху анекдот, — без тени улыбки заметил Анатолий.

— Ох, оставь, старик, — тяжело вздохнул я, — мне сейчас совершенно не до шуток!

Мы замолчали и провели так минут пятнадцать — до тех пор, пока из подъезда не вышел высокий молодой мужчина в ондатровой шапке, черной кожаной куртке и зимних сапогах на толстой подошве. Подняв воротник и пряча лицо от ветра, он быстро прошел мимо нашей машины и направился в сторону проезжей части улицы.

— Думаешь, это он? — не выдержав напряжения, хрипло спросил я.

— А что тут думать — ждем еще пять минут и начинаем действовать.

Я бы предпочел начать действовать прямо сейчас — настолько у меня уже были напряжены нервы! — но спорить со столь опытным бойцом, как Анатолий, не посмел.

Наконец напарник выключил радио, кивнул мне и открыл свою дверцу. Мы вышли из машины, зашли в подъезд (кодовый замок, на наше счастье, оказался вырван, только проводки торчали) и поднялись на седьмой этаж Найдя нужную дверь, Анатолий быстро скинул дубленку и шапку, после чего сунул их мне и вытолкнул обратно на лестницу.

— Ты чего? — не понял я.

— Тихо! — беззвучно шевеля губами, приказал он и для большей убедительности погрозил пальцем. Зятем приблизился к двери, из-за которой доносились звуки телевизора, и тем же пальцем нажал кнопку звонка.

— Какого вам надо? — после короткой паузы спросил грубый мужской голос.

— Слышь, сосед, — мастерски имитируя голос пьяного, заговорил Анатолий, стоя напротив дверного глазка и слегка покачиваясь, — дай покурить. У меня все кончилось, а до магазина бежать далеко. Будь другом, выручи!

— А ты кто такой?

— Да сосед я, говорю же.

— Из какой квартиры?

— Из сто восемнадцатой.

— Чего-то я тебя не помню.

— Как — не помнишь? Толян зовут, меня тут все знают. Ну, выручи, как друга тебя прошу!

— Ладно, сейчас.

Анатолий оглянулся назад и ободряюще подмигнул. Я в тот момент стоял на лестнице в обнимку с его дубленкой и настороженно выглядывал из-за угла, чувствуя, как бешено колотится сердце.

Наконец послышался ободряющий звук открываемого замка. Как только дверь приоткрылась и на пороге «нарисовался» здоровенный парень в спортивном костюме и с пачкой сигарет в руках, Анатолий мгновенно преобразился.

— Тихо, мужик, — приказал он, показывая ему пистолет, — чуть пикнешь — убью!

— Ты че…

— Молчи, гад!

Анатолий переступил порог, медленно оттеснив хозяина в глубь прихожей, после чего, не оборачиваясь, сделал мне знак рутой, и я в два прыжка последовал за ним.

— Где девушка? — спросил мой напарник, после того как я запер за собой дверь.

— Какая девушка? — пьяно удивился парень. — Катюха, что ли? Так вы за ней пришли?

— Где она, тебя спрашивают!

— Да там, в большой комнате сидит… А вы чего, мужики, откуда такие крутые будете?

— Хватит болтать, веди! — приказал Анатолий, грозно поводя пистолетом.

— Да пожалуйста, — пожал плечами хозяин.

И мы все трое проследовали в гостиную, где нас ожидала раскрасневшаяся, пьяная в дымину Катюха, сидевшая на диване с дымящейся сигаретой в руках. Из одежды на ней были только домашние тапочки и длинный мужской свитер, достигавший середины обнаженных бедер. На столике стояла полупустая бутылка виски, три стакана и несколько тарелок с закуской. В комнате так громко работал телевизор, что она не сразу нас заметила.

— Вот, прошу, — и хозяин указал на нее рукой. — Эй, Катюха, к тебе тут гости пожаловали.

Она вскинула на меня пьяный взгляд, чуть не выронив при этом сигарету.

— О, Серега, ты как меня нашел? И Толян тоже здесь? Ну, вы молодцы, что пришли, а то я так ослабела, что домой никак не могу попасть…

Пережитое волнение и вид этой пьяной гадины, как ни в чем не бывало попивающей виски с каким-то «крутым», так меня взбесили, что я, уронив на пол дубленку Анатолия, стремительно рванулся к Катюхе и принялся осыпать ее пощечинами. Она испуганно прикрыла голову руками и жалобно закричала, но меня захлестнула такая волна бешенства, что остановиться я уже не мог, а потому избиение прекратил поневоле — когда хозяин дома и Анатолий дружно схватили меня за руки и оттащили подальше от дивана.