Олег Суворов - Любовь Сутенера

— Пить будешь? — первым делом спросил я, когда она сняла свою темно-коричневую кожаную куртку и, оставшись в розовом свитере и черных, расшитых бисером, джинсах, босиком прошла в гостиную.

— А что у тебя имеется? — немедленно заинтересовалась Катюха.

— Посмотри сама. Я лично допиваю розовое мартини, хотя от сладкого меня с души воротит.

С интересом порывшись в моем баре, Катюха выбрала для себя початую бутылку текилы.

— Ты чего такой мрачный? — спросила она, когда все уже было готово для первого тоста. — С Викой поссорился?

— Заткнись — и пей! — скомандовал я, вяло чокаясь с ее рюмкой и залпом выпивая свой бокал. — Так о чем ты там хотела поговорить?

— Сына у меня ограбили! — гневно пожаловалась она. — Представляешь, возвращался домой поздно вечером и оказался в вагоне метро совершенно один. А на следующей станции вошли двое здоровенных парней, приставили ему с обоих боков по «волыне» и отняли мобильник, часы и тысячу рублей денег. Эй, Серега, ты чего кривишься-то?

— Это он сам тебе так рассказал? — давясь от невольного приступа смеха, прохрипел я.

— Ну да. — И Катюха обиженно надула свои чудные губы, накрашенные розовой помадой — явно в тон свитеру. — А что тут смешного? А если бы твоего сына так ограбили?

— У меня нет детей, а вот твой чудный сынуля большой выдумщик! Нет, я, конечно, понимаю его юношеское самолюбие и желание выглядеть в материнских глазах вполне достойно. Но ты сама посуди — зачем этим здоровенным парням угрожать твоему хлипкому заморышу пистолетами? Он у тебя что — каратист или вооружен до зубов? Да ему «козу» из двух пальцев сделаешь — так он сам добровольно все отдаст! «Волынами» ему угрожали, поди ты! Вот ведь герой нашелся!

Катюха сердито нахмурилась, и тут я понял, что переборщил. В конце концов, надо же уважать чувства матери — да еще такой очаровательной! Тем более что она действительно была очень привязана к своему Федору и не жалела на него никаких денег.

— Ну ладно, не обижайся, — примирительно заявил я, погладив ее по руке с — опять-таки розовыми! — ноготками, — а дорогой хоть мобильник?

— Семь с половиной тыщ стоит! С видеокамерой! — гордо выпалила она.

— Неужели это ты ему подарила?

— Нет, он сам себе заработал. Летом в «Ростиксе» два месяца был официантом.

— Ну тогда еще ничего. Запомни главное — если будешь баловать детей в юности, то некому будет побаловать тебя в старости.

— Почему так?

— Потому, подруга, что это — самый знаменитый закон человеческой неблагодарности. Ну ладно, а часы-то хоть сколько стоят?

— О, часы вообще на семьсот баксов потянут!

— На сколько? — изумился я, машинально взглянув на собственные, которые стоили мне около пяти тысяч рублей и которыми я был вполне доволен.

— На семьсот, — повторила Катюха и тут же пояснила: — Это ему богатые одноклассники подарили. Знаешь, в какой он крутой школе учится!

— Ну, если одноклассники, тогда еще ничего, — насмешливо заявил я, — а вот если бы их подарили ребята постарше, то я бы на твоем месте насторожился и категорически запретил принимать такие дорогие подарки…

— Это ты к чему?

Тут я понял, что опять могу ее сильно обидеть, и вовремя сменил тему:

— Ладно, проехали. Наливай дальше, чего сидишь, как неродная?

— У меня есть еще одна проблема, — выпив очередную рюмку текилы и аккуратно вытерев губы тыльной стороной ладони, сообщила моя собутыльница.

— Выкладывай, подруга, я сегодня как никогда щедр на мудрые советы!

— Меня квартирные хозяева выселяют.

— А, это те самые псевдорелигиозные бездельники, которые постоянно тянули с тебя денежки и при этом носились с бредовой идеей — наладить выпуск бумажных храмов, которые бы школьники склеивали на уроках труда?

— Они самые.

— А за что выгоняют?

— Галина, ну хозяйка квартиры, откуда-то узнала, что мы с Федей лютеране.

— Чего? — дико удивился я, никогда не замечавший за Катюхой ни малейших признаков религиозности.

Из ее дальнейшего рассказа выяснилось следующее. Поскольку в молодости, еще у себя в провинции, она была замужем за обрусевшим немцем, то по настоянию его родителей крестилась вместе с сыном в лютеранство и даже получила по этому поводу фирменный сертификат от приехавшего из самой Германии пастора. Кстати, ее славный Федор немало гордился этим сертификатом и даже носил его в школу — повыпендриваться перед православными приятелями. По словам Катюхи, квартирная хозяйка Галина — молодая женщина ее лет, но при этом чрезвычайно набожная — специально ходила к своему батюшке посоветоваться: «Не грех ли давать пристанище иноверцам?» На что сей мудрый священник ответил нечто вроде: «Отроку давать пристанище не грех, ибо мал и неразумен еще, а вот его матушке необходимо дать от ворот поворот. Пусть живет со своими паскудными лютеранами».