Шейла Хети - Материнство

да

Я хотела бы научиться доверию и вере в любви, чтобы они вели меня к доверию и вере во все, что приносит нам вселенная; хотела бы принять мою зависимость от Майлза и его зависимость от меня, а также нашу взаимную зависимость от всего, частью чего мы являемся и что во много-много раз больше нас. Кошмары, принесшие в мою жизнь дуновение ужаса, чтобы я смогла, борясь с ними, преодолеть нехватку доверия и веры, примирить духовное с физическим, постичь смирение и испросить благословения – так и мысли мои смиряет бросание монет, и мое понимание всего зависит от их вердикта.

И пусть в конце я уйду, хромая, постарев и ослабнув физически, духовно, надеюсь, я окрепну.

Этим утром я проснулась переполненная любовью. Любовью ко всему миру, любовью, пульсирующей во мне. Я уже не помню, когда чувствовала себя так прекрасно. Я смеялась во сне! Все было просто – никаких кошмаров. Помню, что сидела в машине с отцом Майлза и мы вместе смеялись. Сейчас издалека доносится звон церковных колоколов, которого раньше в квартире не было слышно.

Выйдя из ванной, Майлз заметил нож на комоде в спальне. «Зачем это здесь?» – спросил он. «А, это… я тут кое-что пишу», – несколько туманно ответила я. Он, похоже, хотел узнать больше, но, уважая мое право не отвечать, поинтересовался только: «А нож должен быть обязательно этот?»

«Да», – сказала я.

Вечером в пятницу моя бабушка, мать отца, всегда зашторивала окно в столовой, хотя жила в красивом кирпичном доме в приличном квартале Торонто. Не хотела, чтобы люди увидели, как она зажигает субботние свечи, и узнали, что она еврейка. Ее родители и брат погибли в концлагере, а сама она всю войну пряталась в Будапеште, каждые несколько дней перебираясь из одной квартиры в другую, чтобы соседи не успели ничего заподозрить и не начали задавать вопросы. «Немцы убивали их, а коммунисты отбирали собственность, – сказал мне однажды отец, когда речь зашла о семье его матери. – У них не осталось ничего. Только мы».

Когда моей бабушке Магде, матери моей мамы, исполнилось одиннадцать лет, ее родители умерли от инфлюэнцы . Они были молоды, тридцати с небольшим лет, и бедны; денег едва хватало, чтобы прокормить четверых детей, но не оставалось на визит к врачу, и они умерли, так к нему и не попав.

Сирот забрала двоюродная сестра матери, жившая в одной с ними деревне. Каждое утро перед школой Магда кормила кукурузой гусей, которых продавали потом на рынке. Ей это не нравилось. Она постоянно голодала и вместе с братьями воровала и ела то, что давали свиньям на заднем дворе. В среднюю школу Магда не пошла и стала работать швеей. Ей шел двадцать первый год, когда их всех отправили в Аушвиц. Там она оказалась в одном бараке с женщиной, которую знала еще до войны. Женщина была больна, и Магда пыталась ей помочь. Однажды она нашла в лагере большой камень и подумала, что он пригодится ее знакомой как подушка. Но потом ей пришло в голову, что кто-то, может быть, уже пользовался камнем в этом качестве, а она взяла чужое.

Знакомая умерла в лагере. После войны Магда вышла замуж за ее сына, Георга, который проявил доброту к ее братьям, и они все поселились в Мишкольце.

У них было мало общего. Магда писала стихи и любила обсуждать с соседями политику, события и философские идеи. Георгу больше нравилось хорошо поесть и поиграть с друзьями в карты. Их первая дочь умерла в младенчестве. Потом родилась моя мама.

Когда моя мама пошла в первый класс, Магда вернулась в школу – за дипломом. В классе было много взрослых, и она нередко рассказывала мужу, что кто-то из одноклассников решил бросить школу. Слыша это, моя мама заявляла, что тоже не хочет учиться. На что Магда отвечала: «Ладно, иди гуляй. В школу можешь завтра не ходить».

Примерно тогда же Магда подружилась с одной бедной старушкой и предложила ей финансовую помощь. От благотворительности старушка гордо отказалась, и Магда уговорила ее, что будет приходить и убирать в доме. До прихода помощницы старушка успевала сделать все сама, оставляя в раковине пару тарелок. У нее было много друзей из разных слоев общества: художники, торговцы, полицейские, чиновники.

Окончив школу, Магда поступила в университет – учиться на адвоката. В своей группе она была единственной женщиной. Магда хотела защищать нарушивших закон подростков, считая, что нет детей, плохих от рождения. Мама помнит, как ее мать допоздна засиживалась за учебниками. Магда окончила школу права, но получить диплом не успела из-за Георга, который занимался контрабандой свитеров из Венгрии в Чехословакию. Магда ужасно разозлилась. Она продолжала помогать мужу вести дела, но семейного счастья уже не было. Она так и не стала адвокатом и вместо этого до конца жизни продавала свитера на рынке.