Виктория Ростокина - Принцессы на обочине - Дворец на двоих

Андрей, разгоряченный и несколько разочарованный, бросил мяч и пошел вслед за остальными. У выхода из спортзала его остановил преподаватель.

— Подожди, — сказал он, подбирая мяч. — Я хочу с тобой поговорить.

Андрей остановился, вытирая пот со лба.

— Ты раньше занимался в секции? — спросил физрук.

— Да нет, — ответил Андрей, тяжело дыша.

— Ты неплохо играешь.

— Я знаю, — улыбнулся Андрей.

— Где ты научился?

— В школе.

— Понятно, — кивнул головой физрук и задумался. — Мы набираем институтскую команду по баскетболу, — сказал он наконец. — Ты не хотел бы записаться в нее?

— Я пока не знаю, — сказал Андрей, пожав плечами. — А можно, я подумаю?

— А чего тут думать? — удивился физрук. — Ведь я не каждому предлагаю это. Ты не из Москвы?

— Нет.

— Ну, тогда понятно, — ухмыльнулся учитель.

— Что — понятно? — не понял Андрей.

— Просто ты еще многого не знаешь.

— Чего не знаю?

Физрук посмотрел на него пристально и сказал:

— Участие в сборной института дает тебе много привилегий.

— Каких?

— Ну… — Физрук немного помялся. — Ну, если ты начинаешь ходить в секцию и отстаивать честь нашего института на универсиадах, то другие преподаватели начинают более снисходительно относиться к твоей успеваемости. Теперь понял?

— Да, понял, — кивнул головой Андрей.

— Вот и отлично, — улыбнулся учитель. — Ну что, ты согласен?

— А когда у вас тренировки?

— Как положено — понедельник, среда, пятница с семи до девяти.

Андрей почесал затылок в нерешительности.

— Тебя еще что-то беспокоит? — спросил физрук.

— Да. Дело в том, — вздохнул Андрей, — что я еще работаю после учебы и поэтому у меня вряд ли получится.

— Ты работаешь?! — удивился учитель.

— Да, а что?

— Да нет, ничего. Просто у нас в институте почти никто не работает. Разве родители не помогают тебе?

Вместо ответа Андрей развел руками. Ему не очень-то хотелось объяснять учителю о своих отношениях с отцом, и поэтому он предпочел уклониться от ответа.

— Жаль, очень жаль… — вздохнул физрук. — Из тебя мог бы получиться очень даже неплохой нападающий. Ты все-таки подумай. Если надумаешь, всегда можешь найти меня на кафедре. Договорились?

— Договорились, — кивнул головой Андрей.

— Ладно, беги в раздевалку.

Все еще переодевались, когда Андрей вошел в раздевалку и стал пробираться к своей сумке.

— Что хотел физрук? — как бы невзначай спросил Никита, тот парень, у которого он в самом начале игры отнял мяч.

— Хотел, чтобы я ходил в секцию, — ответил Андрей, снимая майку.

Никита еле заметно повел бровью.

— И ты согласился? — спросил он.

— Я сказал, что подумаю.

— Что?! — удивился Никита. — Ты сказал, что подумаешь?!

— Да, а что здесь такого? — Андрей пожал плечами и стал расшнуровывать кеды.

Все парни, которые до сих пор болтали о своем, вдруг замолчали и удивленно уставились на него.

Андрей заметил это и огляделся по сторонам. Он никак не мог понять, что же так сильно удивило окружающих.

Но как только он посмотрел на всех остальных, они опять принялись заниматься своими делами, не желая подавать виду, что он их удивил.

— Да-а, ну ты и кадр… — наконец сказал Никита.

— В каком смысле? — не понял Андрей.

— А ты не сечешь?

— Нет.

— Тогда я вообще не могу понять, как ты здесь оказался, — ответил парень, закинул сумку на плечо и вышел из раздевалки.

Андрей пожал плечами, упаковал кеды в пакет, положил его в рюкзак и направился к выходу. На пороге ему перегородил дверь Антон, который сидел к нему спиной и застегивал рубашку. Андрей тронул его за плечо и сказал:

— Пропусти, будь добр.

Антон покосился на Андрея через плечо, ухмыльнулся и ни на миллиметр не сдвинулся с места.

— Ты слышишь? Пропусти меня, пожалуйста, — чуть громче повторил Андрей, которого все это стало порядком раздражать.

Антон не сказал ни слова, но подвинулся ровно на столько, чтобы Андрей мог протиснуться мимо него.

Когда Андрей вышел и закрыл за собой дверь, он услышал голос Антона:

— Он бы еще в лаптях сюда приплелся. Прямо нищета какая-то, — сказал и засмеялся. Вслед за ним засмеялись и другие.

Теперь Андрей понял, почему к нему так холодно отнеслись. Все это, оказывается, было из-за спортивного костюма. Андрей сразу вспомнил всех остальных, которые были одеты в дорогие спортивные костюмы. Ни на ком не было ни кед, ни отечественных кроссовок, все у них было заграничное.

Андрей понял, почему все так смеялись над ним, и краска стыда и обиды залила его лицо. Никогда раньше ему не приходилось стесняться своей одежды, а теперь он вдруг почувствовал, что одет намного беднее их.