Рози Гудвин - Маленький секрет

Два дня спустя Клер, чтобы вырваться из напряженной домашней атмосферы, взяла Тинкера и отправилась на долгую прогулку. В конце концов они оказались на том самом месте, где девочка спасла его от жестоких мальчишек. Опустившись на удобную для сидения корягу, она прижала щенка к себе, наслаждаясь ощущением шелковистой шерсти, скользившей в пальцах.

— Не знаю, что бы я делала, если бы не ты, — тогда мне бы не с кем было поговорить, — созналась она. Напускная храбрость, которую она поддерживала целых два дня, исчезла, и девочка заплакала.

Тинкер взвизгнул и принялся лизать ей лицо мягким мокрым языком; Клер улыбнулась сквозь слезы.

— Дома все хуже некуда. Но так будет не всегда, вот увидишь. Однажды, когда я стану взрослой, я заберу вас с Трейси далеко-далеко отсюда, туда, где никто не сможет найти нас и причинить нам боль. И тебе больше не придется кормиться объедками. Трейси перестанут мучить кошмары, и она больше не будет просыпаться в мокрой кровати. Мы станем жить в большом роскошном доме, и никто, кроме тех, кого мы сами позовем, не переступит его порог.

Тинкер вилял хвостом, словно понимал каждое слово из сказанного, и Клер на время ушла в мечты.

Почти неделю спустя она вернулась домой из школы и распахнула калитку. Девочка окинула взглядом заросший сад, ожидая, что Тинкер, как обычно, выбежит ее встречать. Но сегодня он не появился, поэтому она улыбнулась и позвала:

— Тинкер, иди сюда, мальчик. Ну где же ты, глупая собака?

Но щенка все не было, и Клер, нахмурившись, прошла по тропинке, шагнула в кухню и спросила:

— Где Тинкер?

Мать безразлично взглянула на нее из-за журнала.

— Не знаю, — спокойно ответила она, — я его целый день не видела, с тех пор как выпустила из дома утром.

Она вернулась к чтению, Клер с подозрением посмотрела на мать.

— Тинкер никогда не уходит далеко, — взволнованно пробормотала она.

— Ну, теперь, видимо, ушел. Нечего волноваться. Он вернется, как только проголодается.

У Клер засосало под ложечкой. Она схватила веревку, которую использовала в качестве поводка, и снова направилась к двери.

— Вернись! Ты должна покормить Трейси, — приказала мать.

— Я иду искать Тинкера, и ни ты, ни кто бы то ни было другой меня не остановит, — дерзко ответила Клер и исчезла за дверью, прежде чем мать успела еще что-нибудь сказать.

Она вернулась затемно, навстречу выбежала ждавшая ее Трейси.

— Ты его нашла? — с надеждой спросила она.

Когда Клер устало покачала головой, на глазах у Трейси выступили слезы.

— Я везде его искала, — жалобно сказала ей Клер. — Наверное, прошла не одну милю, и ноги сейчас просто отваливаются. Но его нигде нет.

Трейси потащила ее к столу.

— Садись, я сделаю тебе чай, — пообещала девочка, и вскоре перед старшей сестрой возникла чашка, полная теплого напитка.

— Извини, если он не очень вкусный, — сказала Трейси. — Но я пока не умею так хорошо заваривать чай, как ты.

Клер благодарно улыбнулась и пригубила чай, стараясь не морщиться от отвращения.

— Где мама? — спросила она.

— Ушла гулять с Яном. Она оставила тебе записку.

Трейси взяла с сушилки для посуды смятый клочок бумаги и вручила его Клер.

— «Буду, когда вернусь», — вот что тут написано. Все как обычно.

— Я сегодня сама помоюсь, — пообещала Трейси, чувствуя отчаяние сестры. — Тебе не придется мне помогать. Я уже большая. Оставайся здесь и пей чай.

Клер не ответила, и Трейси медленно пошла наверх. Позже, когда сестра укладывала ее спать, Трейси сжала ее руку.

— Не переживай, Клер, — сказала она сонным голосом. — Тинкер обязательно вернется, вот увидишь. Он ни на шаг от тебя не отходит, так тебя любит. И я думаю, он не стал бы далеко уходить. Он ни за что тебя не бросит.

Клер кивнула, затем повернулась, спустилась вниз и села ждать у окна. Когда в комнате стемнело, девочка включила свет, посмотрела на догорающий камин, со вздохом взяла пустое ведерко для угля и направилась к задней двери. Она терпеть не могла ходить за углем в сарай по вечерам, но комната остывала, и Клер решила: если она будет ждать здесь Тинкера всю ночь, то лучше это делать в тепле.

Когда мать вернулась, Клер все еще стояла у окна.

— Что ты тут делаешь? — резко спросила она. И прежде чем Клер успела ответить, фыркнула: — Думаю, ты все еще ждешь свою долбаную собаку. Иногда мне кажется, что эта шавка для тебя значит больше, чем мать.

Клер моргнула, борясь со слезами.

— Ладно, пошли, ты сделала все, что могла. Ложись спать, тебе завтра нужно идти в школу.