Кобо Абэ - Тетрадь кенгуру

На ветру ноги стали замерзать. Неужели эти ростки забирают у меня энергию, лишают возможности удерживать тепло в организме? Если бы я только мог пошевелить хотя бы правой рукой! Я попытался собрать в пучок всю психическую энергию и направить кровать подальше от чужих взглядов. И наверное, перестарался – кровать налетела на бордюр и застряла одним колесом в решетке водосточной канавы. Застряла намертво – ни туда ни сюда.

По моему лицу скользнул луч фонаря. Слава богу! Это или доктор, или медсестра. Наконец-то этот долгий кошмар кончился. К несчастью, ни доктора, ни сестру я не увидел. Вместо светильника дневного света в глаза била мощная лампа, какие используют на стройках. Вместо разбрызгивателя я видел перед собой белый шлем. Человек в строительной робе водил по подбородку электробритвой и смотрел на меня. Глаза с похмелья были красными и водянистыми.

– Здесь опасная зона. Через час начнут работать самосвалы, вы будете мешать.

Тут только я заметил, что застрял как раз напротив стройплощадки. Толстая нейлоновая сеть закрывала строительные леса. А обратившийся ко мне человек, видимо, охранник, совершавший обход.

– Ну кто в такое место сам захочет…

Голос вернулся! Я снова почувствовал свой язык, и губы нормально шевелятся. Действие анестезии кончилось. Я слегка повернул головой вправо-влево. Правая рука была связана с капельницей, но от локтя все равно двигалась довольно свободно. Доктор перед тем, как выкинуть меня на улицу, ослабил ремни? Ноги тоже стали отходить. Одеяло, которое сдуло было ветром, в какой-то момент снова оказалось поверх моих ног.

– Мне кажется, вы серьезно больны. Если вы хотите кому-нибудь сообщить, скажите, не стесняйтесь.

– Ну уж нет! Пожалуй, я больше не могу ни на кого полагаться.

– Вас что, бросили?

– Может, и бросили.

– Кто же так с вами?… Больница? Родственнички? Надо же что творят! А у вас мешок на капельнице почти пустой.

– Остается только сдохнуть…

– Бросьте вы! Куда мне позвонить? Если парковка в неположенном месте, значит в полицию, если негабаритные отходы – в администрацию района, если брошенные инвалиды – пожарникам… Это зависит от вашей гордости.

Сказать по правде, я бы хотел вернуться в кожную клинику. Конечно, под конец они обошлись со мной по-хамски, но мне казалось, что между мной и костлявой медсестрой в стрекозиных очках установилось что-то вроде взаимопонимания. Да и с врачом мы, наверное, нашли бы общий язык, будь у нас больше времени.

Они же не просто выставили меня на улицу, а выделили дорогущую кровать. Взять мать, которая собирается бросить ребенка. Как говорят, если оставляет при нем дорогие вещи, значит твердо решила от него избавиться.

Ладно, хватит! Что-то я совсем расклеился. Лучше всего – просто ждать, когда в капельнице кончится питательная жидкость и я загнусь вместе с ростками.

– Эй! – воскликнул вдруг охранник, попыхивавший сигаретой у изголовья кровати. – Здесь же багажная бирка висит. Может, вы что-то вроде посылки? – Он посветил фонарем на бирку, привязанную проволокой к ножке кровати. – Похоже, вас отправили на какой-то серный источник. Что-то про ад… Не разберу. Чернила расплылись… Получается, вы потерянная вещь. Позвоню-ка я в полицейский участок.

Небо начало постепенно светлеть. Сегодня его опять застилали толстые, будто выглаженные утюгом облака, и надеяться на то, что ростки сами собой завянут, не приходилось. Вдруг в нейлоновую сетку с громким стуком врезалось какое-то насекомое и застряло в ней. Похоже, цикада.

Мелко семеня, вернулся обратно охранник. На обочине дороги остановилась большая бетономешалка, коротко прогудел клаксон. Охранник в ответ подал сигнал свистком и стал закручивать вверх сетку. Запутавшаяся в ней цикада упала на землю, как птичий помет. Наверное, она была мертвая. Водитель бетономешалки перед тем, как проехать на стройплощадку, с подозрением скользнул по мне взглядом, но на этом его интерес иссяк. Охранник оперся о край кровати, наклонился ко мне и, закурив сигарету, зашептал:

– Гляньте! Под данхилловскую зажигалку сработана. Марка «Данваль». Даже в ломбарде не отличат от настоящего «Данхилла». Из участка связались с патрульной машиной. Мне кажется, им о вас еще раньше сообщили. Могут привлечь за нарушение правил парковки. Хотя какое тут нарушение? Я никак не пойму, чем они заняты в своих кабинетах.

В бледно-матовом свете утра я увидел, что мешок на капельнице пуст. Теперь у него был красноватый оттенок, цвет старой сушеной каракатицы. Мне тоже, видимо, осталось недолго.