Карел Чапек - Метеор

- Ay, ay, senorita, va a la casa, va a la casa 5.

Мери покорно уходит, словно незрячая, бахрома ее шали волочится по земле.

Кеттельринг стоит как истукан, комкая в руке крохотный благоуханный кружевной платочек.

- Va, сеньор, - словно утешая, бормочет пеон.

- Где камагуэно?

- Ждет вас, сеньор. - Пеон чиркает спичку о брюки и дает Кеттельрингу прикурить. - Вот там, сударь.

Старый кубинец сидел за столом и считал деньги, Кеттельринг посмотрел на него и усмехнулся.

- Это для меня, не правда ли?

Камагуэно поднял глаза.

- Да, для вас, Кеттельринг.

- Жалованье или доля прибыли?

- Все вместе. Можете проверить.

Кеттельринг сунул деньги в карман,

1 Идите в дом (исп.).

2 Скорее! (исп.).

3 Прощайте (исп.).

4 Идите, идите (исп.).

6 Домой, сеньорита, домой (исп.),

- Но знаете, камагуэно, - очень отчетливо произнес он. Я приду за ней.

Кубинец побарабанил пальцами по столу.

- К сожалению, в документах Кеттельринга значится, что он женат. Что поделаешь!

- Кеттельринг больше не вернется, - медленно возразил este hombre.

Камагуэно насмешливо взглянул на него.

- Ну конечно, документы всегда можно купить по сходной цене, не так ли? За несколько долларов.

Este hombre без приглашения сел и налил себе вина. Сейчас он был трезв как никогда.

- Может быть, и так, камагуэно, - сказал он. - Может быть, иначе не выйдет. Но крупное состояние не хуже доброго имени, вы не находите?

Кубинец покачал головой.

- У нас, на Кубе, доброе имя ценится слишком дорого.

- Сколько приблизительно?

Кубинец усмехнулся.

- Эх, Кеттельринг... могу я еще называть вас так? Ведь вы сами знаете, каково примерно мое состояние.

Кеттельринг свистнул.

- Будьте благоразумны, камагуэно! Столько я не заработаю за всю жизнь.

- Верно, не заработаете, - усмехнулся кубинец. - Теперь уже не прежние времена, и они не вернутся.

Кеттельринг снова налил себе вина и задумался.

- Вы правы, сэр. Но если за несколько лет ваше состояние изрядно уменьшится, тогда... тогда мне легче будет догнать вас, а?

Оба пристально посмотрели друг на друга. Итак, козыри теперь на столе.

- Представьте себе, камагуэно, что есть человек, который знает все ваши дела и сделки как свои пять пальцев. Он ведь может кое-что предпринять, а?

Кубинец протянул руку к бутылке, позабыв о своей больной печени.

- Без денег, - сказал он, - ничего предпринять нельзя.

Кеттельринг указал на свой карман.

- Для начала мне хватит, сэр.

Камагуэно показал в усмешке длинные желтые зубы. Но глаза его превратились в узкие, скрывающие злобу щелки.

- Желаю удачи, Кеттельринг. Я дал вам кучу денег, а? Ну, ничего не поделаешь. Salud! 1

Кеттельринг поднялся.

- Я еще вернусь, камагуэно!

- Adios, muy senor mio! 2

Хозяин поклонился на старинный кубинский манер, провожая дорогого гостя до дверей.

- Покойной ночи, сеньор, покойной ночи!

Высокий пеон захлопнул за Кеттельрингом решетчатую калитку.

- Покойной ночи, сеньор.

И пациент Икс уходит. Он идет мимо ограды из цветущей бугонвилеи по дороге, белеющей в звездной ночи, как Млечный Путь...

XXXIII

Теперь это уже не апатичный человек, равнодушно созерцающий калейдоскоп гаваней и плантаций. Теперь это муж, который отправился завоевывать, боец с высоко поднятой головой, нетерпеливый возлюбленный с напряженными, почти звенящими мускулами.

Он словно родился заново. А на самом деле, не в этом ли высочайшая эротика любви? Разве не рождаемся мы из груди и чресел женщины, которую любим, и не для того ли ее лоно жаждет нас? Отныне ты мой, ибо тебя, молодого и прекрасного, я родила в муках.

И разве свершение любви не становится для нас началом новой и цельной жизни? Иллюзия, скажете вы. Но не порождена ли иллюзия столь же глубокими причинами, как и разочарование?

1 Привет! (исп.)

2 Прощайте, сеньор! (исп.)

Итак, последуем за Кеттельрингом сначала на Гаити. Там, говорят, есть болото с залежами черного битума. Зловоние, мол, там такое, что не выдерживают ни птица, ни жаба, ни даже негр. Кеттельринг отправился туда верхом из... скажем, из Гонаивы, но вынужден был оставить лошадь на дороге и вместе со своими неграми прорубать мачете путь в колючих зарослях и острой, как бритва, траве. Негры вскоре разбежались, пришлось вернуться за ними и заплатить им втрое. Прекрасная плата не спасла их от гибели, двое негров умерли по дороге: одного укусила змея, с другим приключилась какая-то чертовщина - начались судороги, изо рта полезла желтая пена, и он испустил дух - видимо, это было отравление.