Квинси Де - О стуке в ворота у Шекспира ('Макбет')

Томас Де Квинси

О стуке в ворота у Шекспира ("Макбет")

С детских лет одна из сцен в "Макбете" {1} всегда повергала меня в замешательство. А именно: стук в ворота, раздающийся тотчас вслед за убийством Дункана, неизменно воздействовал на меня самым необъяснимым образом. Суть впечатления заключалась в том, что из-за него облик убийцы представлялся мне особенно зловещим, облекался едва ли не величием - и, однако, сколь упорно ни тщился я постичь этот эффект с помощью разума, на протяжении долгого времени доискаться до причин его мне никак не удавалось.

Остановлюсь на минуту, дабы горячо призвать читателя оставлять без внимания голос рассудка, коль скоро он вступает в противоречие с другими свойствами сознания. Рассудок сам по себе, при всей своей полезности и даже незаменимости, представляет собой низшую способность человеческого сознания и менее всего заслуживает доверия. Между тем большинство доверяет только ему: в повседневном обиходе это, пожалуй, уместно, но для философских целей никоим образом не пригодно. В доказательство я мог бы привести тысячи примеров - ограничусь единственным. Попросите кого-нибудь из тех. кто несведущ в законах перспективы и, следственно, не подготовлен к выполнению вашего задания, запечатлеть на бумаге, в соответствии с правилами этой науки, самый заурядный вид: изобразить, к примеру, две стены, расположенные под прямым углом одна к другой, или же улицу с двумя рядами домов, как она представляется человеку, находящемуся в самом ее начале. В любом случае такой человек, если только он не подметил ранее способ, посредством которого художники добиваются желаемого эффекта, не в состоянии будет даже мало-мальски приблизиться к нужному решению. Но почему? Ведь он собственными глазами наблюдал подобный ракурс изо дня в день. А суть в том, что он дозволил рассудку одержать победу над своим зрением. Рассудок же, не обладающий интуитивным знанием законов зрительного восприятия, не дает ни малейшего основания предположить, по какой причине линии заведомо параллельные (что доказывается без труда) не должны выглядеть таковыми; всякая линия, образующая с перпендикуляром угол меньше прямого, покажется неопытному рисовальщику указанием на то, что изображенные им дома валятся друг на друга. В итоге он вытянет линию домов строго по горизонтали и, разумеется, не добьется желаемого эффекта. Это всего лишь один пример из множества, когда рассудку позволяется не только опровергать свидетельство глаз, но и прямо исключать их показания. Человек не просто доверяет свидетельству рассудка вопреки свидетельству собственных глаз: более того, глупец - и это поистине чудовищно - даже не подозревает о свидетельствах своих глаз. Он не отдает себе отчета в том, что видел сам (и следовательно, quoad {настолько (лат.).} не видел разумом) созерцаемое им ежечасно.

Но вернемся к теме. Рассудок не в силах был разъяснить мне, почему стук в ворота в "Макбете" связан с неким воздействием, прямым или косвенным. Рассудок недвусмысленно исключал возможность какого-либо воздействия. Однако мне самому было виднее: я испытывал это воздействие; оставалось только ломать голову над загадкой в ожидании нового опыта, который помог бы ее разрешить. Наконец, в 1812 году, на подмостках Ратклиффской дороги состоялся дебют мистера Уильямса {2}, совершившего те непревзойденные убийства, каковые и снискали ему столь блестящую и неувядаемую репутацию. Касательно этих убийств я должен между прочим заметить, что в одном отношении они возымели дурные следствия, ибо награждают знатока по этой части чрезвычайной разборчивостью вкуса и неспособностью удовлетвориться какими бы то ни было свершениями в этой области. Все прочие убийства бледнеют перед густой кровавостью этого, и не так давно один любитель в разговоре со мной ворчливо посетовал: "После Уильямса ровным счетом ничего примечательного не совершалось - во всяком случае, ничего такого, о чем стоило бы говорить". Однако подобный подход в корне ошибочен: в самом деле, нелепо считать всех великими художниками и подозревать в каждом прирожденный гений мистера Уильямса. Необходимо вспомнить, что при первом из убийств (убийстве семейства Марр) имел место тот самый случай (стук в дверь вскоре после произведенной расправы), изобретенный гением Шекспира; все подлинные знатоки и наиболее видные дилетанты по достоинству оценили счастливую находку нашего драматурга, едва только она была воплощена на практике.