Чарльз Диккенс - Холодный дом (главы XXXI-LXVII)

- Не будьте строги ко мне в моих горестях, миссис Бегнет, - шутливо проговорил кавалерист.

- К черту ваши горести, если вы от них не умнеете! - вскричала миссис Бегнет. - Никогда в жизни не было мне так стыдно слушать дурацкую болтовню, как было стыдно за вас, когда вы тут всякий вздор городили. Адвокаты? А что, кроме вашей дурацкой придирчивости, мешает вам нанять хоть дюжину адвокатов, если этот джентльмен порекомендует их вам?

- Вот разумная женщина, - сказал опекун. - Надеюсь, вы уговорите его, миссис Бегнет.

- Уговорить его, сэр? - отозвалась она. - Бог с вами! Да вы не знаете Джорджа. Вот, глядите, - миссис Бегнет бросила корзинку и показала на мистера Джорджа своими смуглыми руками, не знавшими перчаток, - вот он какой! До чего он своевольный, до чего упрямый малый, - хоть кого выведет из терпения. Вы скорей вскинете на плечо сорокавосьмифунтовую пушку, чем разубедите этого человека, когда он забрал себе что-нибудь в голову и уперся на своем. Э, да неужто я его не знаю! - вскричала миссис Бегнет. - Неужто я вас не знаю, Джордж? Или вы после стольких лет вздумали корчить из себя неизвестно кого и втирать очки мне?

Дружеское негодование женщины сильно действовало на ее супруга, который несколько раз покачал головой, глядя на кавалериста и как бы убеждая его пойти на уступки. Время от времени миссис Бегнет бросала взгляд на меня, и по выражению ее глаз я поняла, что ей чего-то от меня хочется, но чего именно - я не могла догадаться.

- Вот уж много лет, как я перестала вас уговаривать, старина, - сказала миссис Бегнет, сдув пылинку со свинины и снова бросив на меня взгляд, - и когда леди и джентльмены узнают вас не хуже, чем знаю я, они тоже перестанут вас уговаривать. Если вы не слишком упрямы, чтобы принять кое-какие гостинцы, вот они!

- Принимаю с великой благодарностью. - отозвался кавалерист.

- В самом деле? - проговорила миссис Бегнет ворчливым, но довольно добродушным тоном. - Очень этому удивляюсь. Странно, что вы не хотите уморить себя голодом, лишь бы поставить на своем. Вот было бы похоже на вас! Может, вы теперь и до этого додумаетесь?

Тут она опять взглянула на меня; и теперь я поняла, что, глядя попеременно то на меня, то на дверь, она давала мне понять, что нам следует уйти и подождать ее за оградой тюрьмы. Передав это тем же способом опекуну и мистеру Вудкорту, я встала.

- Мы надеемся, что вы передумаете, мистер Джордж, - сказала я, - и когда снова придем повидаться с вами, найдем вас более благоразумным.

- Более благодарным вы меня не найдете, мисс Саммерсон, - отозвался он.

- Но надеюсь - более сговорчивым, - сказала я. - И прошу вас подумать о том, что необходимо раскрыть тайну и обнаружить преступника, - это дело первостепенной важности не только для вас, но, может быть, и для других лиц.

Он выслушал меня почтительно, но не обратил большого внимания на мои слова, которые я произнесла, слегка отвернувшись от него, - уже на пути к выходу. Он всматривался (как мне после сказали) в мое лицо и фигуру, которые почему-то вдруг привлекли его внимание.

- Любопытно, - проговорил он. - И ведь в тот раз я тоже так подумал!

Опекун спросил, что он имеет в виду.

- Видите ли, сэр, - ответил он, - когда в ночь преступления моя злосчастная судьба привела меня в дом убитого, по лестнице мимо меня прошла женщина, и хоть было темно, она показалась мне до того похожей на мисс Саммерсон, что я даже чуть было не заговорил с нею.

Я содрогнулась; такого ужаса я ни до, ни после этого не испытывала и, надеюсь, не испытаю и впредь.

- Она спускалась по лестнице, а я поднимался, - сказал кавалерист, - и когда она прошла мимо окошка, - в ту ночь светила луна, - я заметил, что на плечи у нее накинута широкая черная мантилья с длинной бахромой. Впрочем, это совершенно не относится к нашему делу, но сейчас мисс Саммерсон показалась мне до того похожей на ту женщину, что я сразу о ней вспомнил.

Я не могу определить и отделить одно от другого все те чувства, какие я испытала после его слов. Достаточно сказать, что если с самого начала мною владело смутное убеждение, что долг требует от меня наблюдать за ходом следствия по этому делу, - хоть я и не смела задавать себе никаких вопросов, - то сейчас это убеждение стало твердым; однако я с возмущением говорила себе, что у меня нет ни малейших оснований чего-то опасаться.

Мы втроем вышли из тюрьмы и стали прохаживаться неподалеку от ворот, расположенных в уединенном месте. Долго ждать нам не пришлось, - мистер и миссис Бегнет тоже вышли из ворот и быстро подошли к нам.