Джек Лондон: Избранные произведения. Том I

— Пригласите сюда посетителя немедленно.

Оставшись один, Риган злобно усмехнулся. Ему вдруг пришла в голову новая мысль.

— Надо проучить щенка! — пробормотал он сквозь зубы и закурил сигару, окружив себя облаками дыма. — Воображает, что он может разыгрывать из себя льва, как старик Р. Г. M.! Всыпать ему надо хорошенько — вот что! Об этом уж позаботится матерый волк Томас Р.!

Сеньор Альварес Торрес изъяснялся на правильном английском языке, и его модный весенний костюм выглядел вполне респектабельным. Хотя смуглая кожа явно выдавала его латиноамериканское происхождение, а по блеску темных глаз можно было угадать, что в нем течет смесь испанской и индейской крови, манерами посетитель ничем не отличался от любого ньюйоркца. Томас Риган одобрительно взглянул на своего гостя.

— После многих усилий, после долгих лет поисков я, наконец, нашел ключ к разгадке тайны сэра Генри Моргана — узнал, где находится награбленное им золото, — так начал свою речь сеньор Торрес. — Клад Моргана зарыт на Мескитовом Берегу. Сейчас я вам сообщу только, что он зарыт не так уж далеко от лагуны Чирикви, а ближайший к этому месту город — Бокас-дель-Торо. Я там родился, хотя воспитывался в Париже, и знаю окрестности как свои пять пальцев. Требуется всего одна небольшая шхуна — расходы незначительны, сущие пустяки. А какая награда! Какая выгода, какое богатство нас ожидают!..

Сеньор Торрес остановился. Его красноречие, видимо, иссякло, и он не в силах был как следует обрисовать блестящие перспективы, которые ему представлялись. Но Томас Риган был прежде всего человеком дела; он тотчас же подверг посетителя допросу, как настоящий следователь.

— Мне сейчас, — сразу признался сеньор Торрес, — несколько недостает… как бы это выразиться?.. средств на предварительные расходы.

— Вам нужны деньги? — грубо спросил биржевой делец, и испанец с огорчением наклонил голову в знак согласия.

Под перекрестным огнем энергичного допроса он признался еще во многом. Да, он в самом деле недавно покинул Бокас-дель-Торо и надеялся больше туда не возвращаться. Впрочем, готов вернуться, если достигнет соглашения с сеньором Риганом… Но Риган перебил его. Властным жестом человека, привыкшего считать всех людей своими подчиненными, он взял чековую книжку и выписал чек на тысячу долларов на имя Альвареса Торреса.

— А теперь — вот что мне от вас нужно, — сказал Риган. — Я лично нисколько не верю вашему рассказу. Но у меня есть один юный друг, к которому я глубоко привязан. Меня огорчает, что мальчик ведет здесь, в Нью-Йорке, слишком рассеянный образ жизни: он кутит ночи напролет, увлекается женщинами и так далее… понимаете? — В ответ сеньор Альварес Торрес поклонился, как светский человек, вполне понимающий намек светского человека… — Так вот, ради его здоровья, а также ради спасения не только его души, но и состояния, я нахожу, что самый лучший для него выход — прокатиться за кладом пирата. Ему полезен будет моцион, всякие приключения и… ну, одним словом, я уверен, что вы меня понимаете.

Альварес Торрес снова поклонился.

— Вам нужны деньги, — продолжал Риган. — Постарайтесь заинтересовать этого юношу. Тысяча долларов вам за труды. Если удастся заинтриговать его настолько, чтобы он отправился искать золото старого Моргана, вы получите еще две тысячи. Сумеете так сильно его увлечь, что он не покажется сюда в течение трех месяцев, — еще две тысячи будут ваши. Задержите его там на шесть месяцев, — заработаете пять тысяч. Поверьте, я знал его отца. Мы с ним были товарищами, компаньонами, почти братьями. Я готов пожертвовать целым состоянием, чтобы вернуть его сына на путь истинный. Ну, что вы скажете? Эту тысячу я даю вам в виде аванса. Ну, так как же?

Сеньор Альварес Торрес дрожащими пальцами то откладывал в сторону, то снова разворачивал чек.

— Я… я согласен, — пробормотал он, заикаясь от радости, — я… я… как бы это сказать… я ваш слуга, приказывайте…

Минут через пять сеньор Торрес поднялся, собираясь уходить. Он успел получить подробные инструкции относительно роли, которую должен был разыгрывать. Его рассказ о сокровищах Моргана был тщательным образом прокомментирован умным и опытным дельцом, сумевшим придать всей истории более правдоподобный и убедительный вид. Выслушав Ригана, испанец вдруг заявил вроде бы шутливым тоном, в котором чувствовался оттенок грусти:

— А самое странное то, что я ведь поведал вам сущую правду, мистер Риган. Благодаря изменениям, которые вы посоветовали мне внести в мою историю, она звучит более правдоподобно, но и раньше в ней не было ни слова лжи. Деньги мне нужны, не отрицаю. Вы очень щедры, и я буду стараться изо всех сил… я… я — артист в душе и горжусь этим. Но все-таки это истинная правда, что у меня есть сведения о подлинном местонахождении награбленных Морганом богатств. Я имел возможность познакомиться с некоторыми документами, неизвестными широкой публике. Существуют фамильные записи, известные нашей семье. Многие из моих предков тоже читали их и потратили целую жизнь на поиски, так и оставшиеся безуспешными. А между тем они были на правильном пути — просто им не хватило догадки: они ошибались на каких-то двадцать миль. Место было точно указано в документах. Они не нашли его только потому, что запись была намеренно составлена в виде загадки, ребуса или шарады, которую я — только я сумел расшифровать. Мореплаватели старых времен, составляя свои карты, постоянно прибегали к подобным трюкам. Таким способом мои соотечественники испанцы скрыли местонахождение Гавайских островов: они умышленно неверно обозначили долготу — с погрешностью в пять градусов.