Джеймс Джойс: Улисс (часть 1, 2)

В мрачном сводчатом помещении внутри башни фигура в халате бодро сновала у очага, то скрывая, то открывая желтое его пламя. Мягкий дневной свет падал двумя снопами через высокие оконца на вымощенный плитами пол, и там, где снопы встречались, плыло, медленно вращаясь, облако дыма от горящего угля и горелого жира.

- Этак мы задохнемся, - заметил Бык Маллиган. - Хейнс, вы не откроете дверь?

Стивен поставил бритвенную чашку на шкафчик. Долговязый человек, сидевший на подвесной койке, направился к порогу и отворил внутреннюю дверь.

- А у вас есть ключ? - спросил голос.

- Ключ у Дедала, - отозвался Бык Маллиган. - Черти лохматые, я уже задыхаюсь!

Не отрывая взгляда от очага, он взревел:

- Клинк!

- Ключ в скважине, - сказал Стивен, подходя ближе.

Ключ с резким скрежетом дважды повернулся в замке, и тяжелая наружная дверь впустила долгожданные свет и воздух. Хейнс остановился в дверях, глядя наружу. Стивен придвинул к столу свой чемодан, поставив его торчком, и уселся ждать. Бык Маллиган шваркнул жарево на блюдо рядом с собой. Потом отнес блюдо и большой чайник к столу, поставил и вздохнул с облегчением.

- Ах, я вся таю, - произнес он, - как сказала свечка, когда... Но тес! Про это не будем. Клинк, проснись! Подавай хлеб, масло, мед. Присоединяйтесь, Хейнс. Кормежка готова. Благослови, Господи, нас и эти дары твои. Черт побери, молока нет!

Стивен достал из шкафчика масленку, хлеб и горшочек с медом. Бык Маллиган, усевшись, вскипел внезапным негодованием.

- Что за бардак? - возмутился он. - Я ж ей сказал - прийти в начале девятого.

- Можно и без молока обойтись, - сказал Стивен. - В шкафчике есть лимон.

- Да пошел ты со своими парижскими замашками! - отвечал Бык Маллиган. Я хочу молочка из Сэндикоува.

Хейнс, направляясь к ним от дверей, сообщил:

- Идет ваша молочница с молоком.

- Благодать божия! - воскликнул Бык Маллиган, вскакивая со стула. Присаживайтесь. Наливайте чай. Сахар в пакете. А с треклятой яичницей я больше не желаю возиться.

Он кое-как раскромсал жарево на блюде и раскидал его по трем тарелкам, приговаривая:

- In nomine Patris et Filii et Spiritus Sancti [во имя Отца и Сына и Святого Духа (лат.)].

Хейнс сел и принялся разливать чай.

- Кладу всем по два куска, - сказал он. - Слушайте, Маллиган, какой вы крепкий завариваете!

Бык Маллиган, нарезая хлеб щедрыми ломтями, замурлыкал умильным старушечьим голоском:

- Как надоть мне чай заваривать, уж я так заварю, говаривала матушка Гроган. А надоть нужду справлять, уж так справлю.

- Боже правый, вот это чай, - сказал Хейнс.

Бык Маллиган, нарезая хлеб, так же умильно продолжал:

- _Уж такой мой обычай, миссис Кахилл_, это она говорит. А миссис Кахилл на это: _Ахти, сударыня, только упаси вас Господи делать оба дела в одну посудину_.

На кончике ножа он протянул каждому из сотрапезников по толстому ломтю хлеба.

- Это же фольклор, - сказал он очень серьезно, - это для вашей книги, Хейнс. Пять строчек текста и десять страниц комментариев насчет фольклора и рыбообразных божеств Дандрама. Издано сестрами-колдуньями в год великого урагана.

Он обернулся к Стивену и, подняв брови, спросил его с крайней заинтересованностью:

- Не можете ли напомнить, коллега, где говорится про посудину матушки Гроган, в "Мабиногионе" или в упанишадах?

- Отнюдь не уверен, - солидно отвечал Стивен.

- В самом деле? - продолжал Бык Маллиган прежним тоном. - А отчего же, будьте любезны?

- Мне думается, - сказал Стивен, не прерывая еды, - этого не найти ни в "Мабиногионе", ни за его пределами. Матушка Гроган, по всей вероятности, состоит в родстве с Мэри Энн.

Бык Маллиган расплылся от удовольствия.

- Прелестно! - произнес он сюсюкающим и слащавым голосом, показывая белые зубы и жмурясь довольно. - Вы так полагаете? Совершенно прелестно!

Затем, вдруг нарочито нахмурясь, он хрипло, скрипуче зарычал, рьяно нарезая новые ломти:

На старуху Мэри Энн

Ей плевать с высоких стен,

Но, задравши свой подол...

Набив рот яичницей, он жевал и мычал.

В дверях, заслоняя свет, появилась фигура женщины.

- Молоко, сэр!

- Заходите, сударыня, - сказал Маллиган. - Клинк, подай-ка кувшин.

Старушка вошла и остановилась около Стивена.

- Славное утречко, сэр, - сказала она. - Слава Богу.

- Кому-кому? - спросил Маллиган, поглядев на нее. - Ах да, конечно!

Стивен, протянув руку за спину, достал из шкафчика молочный кувшин.

- Наши островитяне, - заметил Маллиган Хейнсу как бы вскользь, нередко поминают сборщика крайней плоти.