Джеймс Джойс - Улисс (часть 1, 2)

Блум (хватаясь за голову). Моя сила воли! Память! Я грешил! Я стра... (Рыдает без слез.)

Белло (издевается). Поплачь, малютка, уа, уа! Крокодиловы слезы!

Блум, павший духом, плотно спеленатый для жертвоприношения, рыдает, упав ничком. Слышится похоронный звон. У Стены плача темные фигуры обрезанных, в пепле и вретищах, М.Шуломовиц, Джозеф Голдуотер, Моше Герцог, Харрис Розенберг, М.Мойсел, Дж.Цитрон, Минни Уотчмен, О.Мастянский, преподобный Леопольд Абрамовиц, кантор. Размахивая руками, они пронзительно и протяжно оплакивают вероотступника Блума.

Обрезанные (с гортанным заунывным напевом осыпают его гнилыми плодами; цветов нет). Шема Исраэл Адонаи Элоим Адонаи Эхад [Слушай, Израиль: Господь, Бог наш, Господь един есть (древнеевр.); иудейская молитва "Шема", Втор 6, 4].

Голоса (со вздохами). Итак, скончался. Да, да. Да, в самом деле. Блум? Никогда не слыхивал. Нет? Это странный был тип. Вот и вдова. Эта? Да, да.

Над погребальным костром для самосожжения вдовы подымаются пламя и дым смолистого камфарного дерева. Завеса благовонного дыма рассеивается. Выйдя из дубовой рамки, нимфа с распущенными волосами, в легких одеждах высокохудожественных чайно-коричневых тонов, спускается из своего грота и, пройдя под пологом ивовых ветвей, останавливается над Блумом.

Ивы (шепчут листвою). Сестра. Наша сестра. Ш-ш!

Нимфа (негромко). Смертный! (Ласково.) О нет, не стенай!

Блум (студенистой массой переползает под ветви; в полосах солнечного света, с достоинством). В таком положении. Я чувствовал, что от меня ждут этого. Сила привычки.

Нимфа. Смертный! Ты нашел меня в дурном обществе, с кафешантанными танцорками, уличными торговцами, боксерами, популярными генералами, безнравственными актерами пантомимы в телесных трико, модными исполнительницами шимми, Ла Аурора и Карини, музыкальный номер, сенсация века. Я была скрыта в розовой дешевой бумаге, пахнущей керосином. Меня окружали избитые непристойности для клубных бездельников, историйки, соблазнительные для зеленых юнцов, объявления о силуэтных открытках, самых совершенных игральных костях и бюстгальтерах, рекламы патентованных товаров, а также зачем носить бандаж, с аттестацией от джентльмена с грыжей. Интимные советы женатым.

Блум (поднимает у ее ног черепашью голову). Мы встречались прежде. На другой звезде.

Нимфа (печально). Резиновые изделия. Никогда не рвутся. Марка, предпочитаемая нашими великосветскими клиентами. Корсеты для мужчин. Излечиваю припадки, плата в случае неуспеха возвращается. Добровольные свидетельства о замечательном средстве профессора Уолдмена для развития груди. Мой бюст увеличился на четыре дюйма за три недели, сообщает миссис Гэс Раблин с приложением фотографии.

Блум. Ты имеешь в виду "Фотокартинки"?

Нимфа. Да, их. Ты унес меня оттуда, вставил в дубовую рамку с позолотой и повесил над своим брачным ложем. И однажды, в летний вечер, таясь, ты меня поцеловал в четырех местах. Ты любовно подрисовал карандашом мои глаза, мою грудь и мое стыдное место.

Блум (смиренно целует ее длинные волосы). Твои классические формы, о бессмертная красавица. Я счастлив был смотреть на тебя, восхвалять тебя как то, что причастно красоте, едва ли не молиться тебе.

Нимфа. Темными ночами я слышала твои хвалы.

Блум (поспешно). Да, да. Ты хочешь сказать, что я... Во сне у всех проявляется самое худшее, кроме разве детей. Я знаю, я свалился с постели, то есть меня столкнули. Говорят, что вино, если в нем полежит что-нибудь стальное, помогает от храпа. А от прочего - та английская выдумка, о которой мне на днях прислали проспект, по ошибке, спутали адрес. Говорится, будто она обеспечивает испускание без запаха и без шума. (Со вздохом.) Это уж всегда так. Брак, тебе имя - вероломство.

Нимфа (пальцами затыкает уши). А слова! Я их не нашла в словаре.

Блум. Но ты поняла их?

Ивы. Ш-ш!

Нимфа (закрывает лицо руками). Чего не повидала я в этой спальне? Чего только не встречал мой взор?

Блум (извиняющимся тоном). Я понимаю. Грязное белье, сложенное грязным наружу. И кровать разболталась. Из Гибралтара морем, уже давно.

Нимфа (низко опустив голову). Хуже! Хуже!

Блум (осторожно раздумывая). Стульчак разваливается. Это не из-за ее веса. Она тогда весила ровно семьдесят кило. Как перестала кормить, набрала девять фунтов. Там просто трещина и мало клея. А? И этот нелепый горшок в оранжевую полоску, одна ручка отломана.

Слышен шум водопада, веселые каскады плеска.

Водопад.