Макс Фриш - Дон Жуан, или любовь к геометрии

Донна Эльвира.Ваше преосвященство, нас обманули...

Донна Белиза.Бессовестно обманули!

Донна Эльвира.Я думала, он при смерти...

Донна Изабелла.Я тоже...

Донна Виола.Мы все так думали...

Донна Эльвира.Честное слово, иначе я никогда бы не пришла...

Донна Фернанда.Все мы...

Донна Эльвира.Я, вдова командора...

Донна Фернанда.Я тоже думала, он при смерти...

Донна Инес.Я тоже, я тоже...

Донна Эльвира.Я думала, он раскаивается...

Донна Белиза.Мы все так думали...

Донна Изабелла.Я думала, он хочет покаяться...

Донна Виола.Я была уверена...

Донна Эльвира.Ваше преосвященство, я Дама...

Донна Белиза.А мы?

Лопес.Донна Белиза...

Донна Белиза.Разве мы не дамы, ваше преосвященство?

Лопес.Успокойтесь, донна Белиза, я знаю: вы супруга славного Лопеса.

Донна Белиза.Не называйте этого имени.

Лопес.Почему?

Донна Белиза.Славный Лопес! Так он сам себя величает. А ведь он даже не бился из-за меня, ваше преосвященство, даже не дрался на шпагах. Все остальные мужья хотя бы дрались, а я единственная в этом кругу не вдова.

Лопес.Успокойтесь!

Донна Белиза.Славный Лопес!

Донна Эльвира.Ваше преосвященство, я всего могла ожидать, но только не этого парада расфуфыренных неверных жен, которые осмеливаются ставить себя на одну доску со мной.

Дамы.Ах!

Донна Эльвира.Вам только возмущаться пристало, ханжи несчастные! Сколько ни обмахивайтесь, я-то знаю, зачем вас потянуло в этот проклятый дом!

Донна Белиза.А вас?

Донна Эльвира.Где он, ваш возлюбленный, где же он? Я ему сейчас глаза выцарапаю!

Дон Жуан.Я здесь! (Входит в круг разъяренных дам, как тореро.) Благодарю вас за то, что вы все пришли. Впрочем, не все... Но мне кажется, вас вполне достаточно, чтобы отпраздновать мое сошествие в ад.

Лепорелло.Хозяин...

Дон Жуан.Присядем, мои возлюбленные!

Дамы стоят, застыв в неподвижных позах и не обмахиваясь.

Признаюсь, странно видеть всех своих возлюбленных вместе, в одном зале. Очень странно... Я пытался себе заранее это представить, и ничего не получилось. Не знаю, что мне сказать в этот торжественный час вам, собравшимся здесь... Вы такие чужие друг другу и все же близкие... Благодаря мне - чужие и близкие... И ни одна из вас не смотрит на меня...

Дамы обмахиваются.

Мои возлюбленные, когда-то мы любили друг друга!

Одна из дам плюет ему под ноги.

Сам удивляюсь, донна Виола, как мало осталось от всего этого...

Донна Изабелла.Меня зовут не Виолой.

Дон Жуан.Прости!

Донна Виола.Он назвал ее Виолой!

Дон Жуан.И ты меня прости!

Донна Виола.Этого я не вынесу!

Дон Жуан.Как мимолетно, однако, ощущение, которое в тот самый миг, когда мы его испытываем, настолько близко подносит нас к вечности, что она ослепляет нас! О донна Фернанда, как все это горько!

Донна Изабелла.Я не Фернанда!

Дон Жуан.Дорогая...

Донна Изабелла.Ты всех так называл: моя дорогая!

Дон Жуан.Я никогда не мыслил это конкретно, донна Изабелла... Теперь я вспомнил, донна Изабелла! У тебя такая чувствительная душа, почему ты не зарыдала сразу же? (Лопесу.) Память у мужчин очень странная, вы правы. Они запоминают лишь второстепенное: белый занавес, задевший свечу...

Донна Белиза.О господи!

Дон Жуан.Или, например, шорох тростника, который меня так напугал, что я обнажил шпагу. А это была утка при луне...

Донна Виола.О господи!

Дон Жуан.В памяти остаются предметы: безвкусная ваза, домашние туфли, фарфоровое распятие. Иногда запахи: аромат увядших мирр...

Донна Изабелла.О господи!

Дон Жуан.И так далее, и так далее. А на заре моей юности, такой короткой, я слышу хриплый лай собак в ночном парке.

Донна Эльвира.О господи!

Донна Клара.О господи!

Донна Инес.О господи!

Дон Жуан.И это все, что я могу вспомнить.

Дамы закрывают веерами лица.

Лепорелло, зажги свечи!

Лепорелло зажигает свечи.

Не знаю, отличаюсь ли я от других мужчин. Помнят ли они о ночах, проведенных с женщинами? Мне становится страшно, когда я оглядываюсь на свою жизнь. Мне тогда кажется, что я как пловец - не оставляю следов. А у вас не так? И если юноша меня спросит: "А как это бывает с женщинами?" - я не знаю, что ему ответить, откровенно говоря. Забывается, как вкус еды, как боль, и лишь при повторении я вспоминаю: вот как это бывает, так всегда было...