Внезапно младший брат расхохотался, скрючившись у топчана, куда швырнул его старший.
- Ах вот ты как теперь запел, - сказал он. - Вот, значит, как оно будет. - Потом зазвучал уже не смех, хотя переход был такой легкий, а может, такой быстрый, что остался почти незаметным. Теперь он встал и, слегка подавшись вперед, смотрел на брата. - Я его на пять тысяч не страховал! Я не собирался получать...
- Замолчи, - сказал Тайлер.
- ...пять тысяч долларов, когда его труп нашли там, на...
Тайлер медленно подошел и ударил его по лицу двумя движениями - ладонью и тыльной стороною одной руки; в другой руке он все еще держал перед собою пистолет.
- Я сказал, замолчи, Бойд, - повторил он. Он снова посмотрел на Стивенса. - Я ничего такого никогда и в мыслях не имел. Не надо мне теперь этих денег, даже если они намерены их заплатить, потому что я совсем не того хотел. Совсем не того. Что вы намерены делать?
- Вы еще спрашиваете? Я намерен предъявить обвинение в убийстве.
- А вы сперва докажите! - прорычал младший. - Попробуйте это доказать! Я его жизнь не страховал...
- Замолчи! - сказал Тайлер. Он говорил почти ласково, глядя на Стивенса бледными глазами, в которых не выражалось абсолютно ничего. - Не надо этого делать. У меня доброе имя. Было. Может, пока что никто для него ничего не сделал, но никто пока ему сильно не навредил. Я никому ничего не должен, я ничего чужого не брал. Вы не должны этого делать, Гэвин.
- Я не должен делать ничего другого, Тайлер.
Болленбо посмотрел на него. Стивенс услышал, как он вдохнул и выдохнул воздух. Но лицо его ничуть не изменилось.
- Значит, вам надо око за око и зуб за зуб?
- Это правосудию надо. Может, Лонни Гриннапу тоже это надо. А вам на его месте что было бы надо?
Болленбо еще с минуту на него смотрел. Потом повернулся и спокойно показал рукой на дверь сначала брату, а потом Стивенсу - спокойно и повелительно.
Потом они вышли из шалаша и остановились в полосе света, выходящего из двери; легкий ветерок налетел неведомо откуда, прошелестел в листве у них над головой и затих, замер.
Стивенс сначала не понял, что Болленбо задумал. С возрастающим удивлением он наблюдал, как тот поворачивается лицом к брату, протягивает руку и голосом, теперь уже хриплым и грубым, произносит:
- С меня хватит. Я дрожал от страха с той самой ночи, когда ты пришел домой и все мне рассказал. Я должен был воспитать тебя лучше, но у меня ничего не вышло. На. Вставай и кончай.
- Берегитесь, Тайлер! - воскликнул Стивенс. - Не надо!
- Вы в это дело не встревайте, Гэвин, - если вам нужен труп за труп, вы его получите. - Он все еще стоял лицом к брату, на Стивенса он даже и не глянул, - На. Бери и действуй.
Потом было слишком поздно. Стивенс увидел, что Бойд отскочил назад. Он увидел, как Тайлер шагнул вперед, и ему показалось, в голосе его звучит удивление, недоверие и, наконец, осознание своей ошибки.
- Брось пистолет, Бойд, - сказал Тайлер. -- Брось пистолет.
- Ты, значит, хочешь, чтобы я его тебе вернул? - сказал Бойд. - Я пришел к тебе в ту ночь, сказал, что, как только кто-нибудь увидит этот перемет, ты сразу будешь стоить пять тысяч долларов, и попросил у тебя десятку, а ты мне не дал. Всего десятку, а ты пожалел. Так тебе и надо. Получай.
Стивенс увидел вспышку где-то возле его бедра; оранжевое пламя снова метнулось вниз, и Тайлер упал.
{Теперь моя очередь}, подумал Стивенс. Они стояли лицом к лицу; он снова услышал, как короткий порыв ветра налетел невесть откуда, всколыхнул листву над головой и стих.
- Бегите, пока не поздно, Бойд, - сказал он. -- Вы уже достаточно натворили. Бегите скорей.
- Убегу, не беспокойтесь. Вам теперь в самый раз обо мне позаботиться, потому что и минуты не пройдет, как у вас уж никаких забот не будет. Убегу, конечно, да только сперва я должен сказать пару слов кой-каким умникам, чтоб не совали нос куда не надо, черт бы их побрал...
{Сейчас он выстрелит}, подумал Стивенс и прыгнул. На секунду ему почудилось, будто он видит свой собственный прыжок, каким-то образом отраженный слабым светом, исходящим от реки, тем прозрачным сиянием, которое вода отдает обратно тьме. Потом он понял: тот, кого он видел, был вовсе не он; то, что он слышал, был вовсе не ветер; он понял это, когда какое-то живое существо, нечто, лишенное языка и не нуждающееся в языке, существо, все эти девять дней ожидавшее возвращения Лонни Гриннапа, рухнуло прямо на спину убийцы, уже заранее вытянув руки и сжавшись в тугую пружину, молча направленную к своей смертоносной цели.
Читать дальше