Уильям Фолкнер - Засушливый сентябрь

Уильям Фолкнер

Засушливый сентябрь

1

В кровавых сентябрьских сумерках - после шестидесяти двух дней без дождя - он распространился словно пожар в сухой траве: слушок, анекдот, как угодно называй. Что-то такое насчет Минни Купер и негра. На нее напали, ее оскорбили, перепугали: ни один из тех, что собрались субботним вечером в парикмахерской, где под потолком, волнами застоявшихся лосьонов и помады возвращая им их же несвежее дыхание и запахи, вентилятор колыхал, не очищая, спертый воздух, - не знал достоверно, что же произошло.

- А только это не Уил Мэйз, - сказал один из парикмахеров. Худощавый, рыжеватый человек средних лет, с добрым лицом, он в это время брил заезжего клиента. - Я знаю Уила Мэйза. Он ничего парень, хоть и черномазый. Да и Минни Купер я знаю.

- Что же ты про нее знаешь? - сказал другой парикмахер.

- А кто она? - сказал клиент. - Молоденькая девчонка?

- Да нет, - сказал парикмахер. - Ей, я так полагаю, под сорок. Незамужняя. Потому-то мне и не верится...

- При чем тут верится - не верится! - сказал нескладный юнец в шелковой сорочке, взмокшей от пота. - Чье слово важнее - белой женщины или черномазого?

- Не верится мне, что Уил Мэйз способен такое сотворить, - сказал парикмахер. - Уила Мэйза я знаю.

- Тогда, может, знаешь, кто это сотворил? Да не ты ли и помог ему бежать из города, раз ты так черномазых обожаешь?

- Не верю, чтобы вообще кто-то такое сотворил. Не верю, чтобы что-нибудь стряслось. Да вы сами раскиньте мозгами. Не знаете, что ли, когда мужа нет, женщинам этим, чем старше становятся, так и лезет в голову всякий вздор, который человеку...

- Тоже мне белый! - сказал клиент. Он завозился под простыней. Юнец вскочил на ноги.

- Не веришь, значит? - сказал он. - Так, по-твоему, белая женщина врет?

Парикмахер задержал бритву над привставшим клиентом. Он не глядел по сторонам.

- А все эта чертова погода, - сказал другой. - В такую погоду человек способен на любую дурь. Даже с Минни Купер.

Никто не засмеялся. Парикмахер сказал мягко, упрямо:

- Никого я ни в чем не обвиняю. Просто я знаю, да и вы, ребята, знаете, что женщина, которую никогда никто не...

- Иди поцелуйся со своими негритосами! - сказал юнец.

- Заткнись, Крепыш, - сказал другой. - Разберемся, что к чему, а времени, чтоб действовать, у нас навалом.

- А кто? Кто будет разбираться? - сказал юнец. - Еще чего выдумали! Да я...

- Ты белый что надо, - сказал клиент. Взмыленная борода придавала ему сходство с ковбоями, как их изображают в кино. - Втолкуй им, парень, сказал он юнцу. - Если в вашем городе не осталось белых мужчин, можешь рассчитывать на меня, даром что я всего-навсего коммивояжер и не здешний.

- Послушайте, ребята, - сказал парикмахер. - Сперва разберитесь, что к чему. Уила Мэйза я знаю.

- Ну дела! - вскричал юнец. - Подумать только, белый из нашего города...

- Тихо, Крепыш, - сказал второй. - Времени у нас навалом.

Клиент выпрямился в кресле. Он посмотрел на говорившего.

- По-вашему, значит, можно стерпеть, когда черномазый нападает на белую женщину? И вы, белый, его оправдаете, правильно я вас понял? Катитесь-ка лучше обратно на Север, откуда приехали. Нам здесь таких не нужно.

- Причем тут Север? - сказал второй. - Я в этом городе родился и вырос.

- Ну дела! - сказал юнец. Он обвел всех напряженным, недоумевающим взором, словно стараясь припомнить, что же хотел сказать или сделать. Рукавом он вытер лоб, покрытый испариной.

- Черт меня побери, если я допущу, чтоб белую женщину...

- Втолкуй им, парень, - сказал коммивояжер. - Богом клянусь, пусть они только...

С грохотом распахнулась стеклянная дверь. На пороге, раздвинув ноги, легко удерживая в равновесии плотное тело, остановился человек. Ворот белой рубашки расстегнут, на голове фетровая шляпа. Разгоряченный, наглый взгляд мгновенно охватил всех присутствующих. Фамилия этого человека была Мак-Лендон. На фронте он командовал солдатами и получил медаль за доблесть.

- Ну, - сказал он, - так и будете сидеть да терпеть, что на улицах Джефферсона черномазый подонок насилует белую женщину?

Крепыш снова вскочил. Шелк сорочки плотно облегал его тугие плечи. Под мышками набрякли два темных полумесяца.

- Вот и я про то! Я же им слово в слово...

- А там и вправду что-то было? - спросил третий. - Не впервой же ей мерещится. Пинкертон тут верно говорил. Помните, прошлый год она вопила, что с крыши мужчина подглядывает, как она раздевается?