Джон Голсуорси - Последняя глава (Книга 3)

Адриан пожал плечами.

- Ей двадцать семь лет.

- Вам очень не хотелось бы рассказать мне, что именно произошло? Поверьте, я спрашиваю не из праздного любопытства... Я... Видите ли, я люблю ее и страшно боюсь из-за своего неведения случайно попасть впросак и причинить ей боль.

Минуту Адриан молча курил.

- Если вы говорите совершенно серьезно...

- Совершенно.

- Это в самом деле могло бы уберечь ее от ненужной боли... Так вот: в позапрошлом году она без памяти любила одного человека, и эта любовь окончилась трагически.

- Он умер?

- Нет. Я не вправе рассказывать вам подробности, но этот человек совершил нечто, из-за чего оказался изгнанным из общества, или по крайней мере он так решил. Они были помолвлены, но он порвал с ней, не желая запутывать ее, и уехал на Восток. На этом все кончилось. С тех пор Динни никогда о нем не говорит, но боюсь, что она его никогда не забудет.

- Понимаю. Большое спасибо. Вы оказали мне огромную услугу.

- Простите, если я причинил вам боль, - пробормотал Адриан, - но, может быть, лучше, когда человек знает.

- Безусловно.

Глубоко затянувшись, Адриан украдкой взглянул на своего умолкшего собеседника. В лице Дорнфорда не было печали или горечи, просто он казался погруженным в размышления о будущем. "Из всех, кого я знаю, - думал Адриан, - я больше всего желал бы для нее именно такого мужа - мягкого, спокойного, смелого. Но жизнь полна противоречий".

- Она совсем не похожа на свою сестру, - наконец сказал Адриан.

Дорнфорд улыбнулся.

- В одной прелесть старины, в другой - современности.

- Клер очень хорошенькая.

- О да, и у нее множество достоинств.

- У обеих большая выдержка. Как идет у Клер работа?

- Отлично, она быстро схватывает, у нее прекрасная память, масса savoir fair {Сноровка, деловитость (франц.). }.

- Как жаль, что произошла эта история! Я не знаю почему, но жизнь у них не удалась, и не вижу способов исправить дело.

- Я никогда не встречался с Корвеном.

- Как знакомый он очень приятен, но, если приглядеться, в нем есть что-то жестокое.

- Динни говорит, что он мстителен.

Адриан кивнул.

- Вероятно. Неприятная черта, особенно когда люди намерены разводиться. Но я надеюсь, что до развода не дойдет, - все-таки грязное дело, и довольно часто страдает невинная сторона. Не помню, чтобы в нашей семье был хоть один развод.

- В моей - тоже, но ведь мы - католики.

- Как вы находите, основываясь на вашем опыте юриста, падает нравственность англичан или нет?

- Нет, я бы сказал - скорее повышается.

- Но ведь требования теперь не такие высокие.

- Люди просто стали искреннее - это не одно и то же.

- Во всяком случае, - продолжал Адриан, - вы все, судьи и адвокаты, как видно, люди исключительно высокой нравственности.

- Почему вы так думаете?

- Сужу по газетам.

Дорнфорд рассмеялся.

- Что ж, - заметил Адриан, вставая, - сыграем партию на бильярде?

Новый год был в воскресенье, а в понедельник гости разъехались. После обеда Динни прилегла на кровать и заснула. Сумерки постепенно угасли, и в комнате стало темно. Ей приснилось, что она стоит на берегу реки. Уилфрид держит ее за руку, показывает на дальний берег и говорит: "Еще одну реку, еще одну реку надо переплыть!" Держась за руки, они сошли к воде, но тут ее окружил мрак. Она перестала ощущать руку Уилфрида и в ужасе вскрикнула. Почва ускользнула из-под ног; она поплыла по течению, тщетно стараясь ухватиться за что-нибудь руками, а его голос звучал все глуше: "Еще одну реку, еще одну реку надо переплыть" - и наконец замер, как вздох. Динни очнулась в смертельной тревоге. В окно она увидела темное небо, верхушка вяза как будто мела по звездам, ночь была без единого звука, без запаха, без цвета. Динни продолжала лежать неподвижно, глубоко дыша и стараясь победить свой страх. Она давно не ощущала Уилфрида так близко, не ощущала так мучительно своей утраты.

Наконец она встала, умылась холодной водой и падошла к окну, глядя в звездный мрак, все еще слегка вздрагивая от испытанной во сне острой душевной боли. Еще одну реку...

Кто-то постучал в дверь.

- Да?

- Мисс Динни, я насчет старой миссис Пьюрди. Говорят, она помирает. Там сейчас доктор, но...

- Бетти? Мама знает?

- Да, мисс, она сейчас туда собирается.

- Нет! Пойду я. Задержите ее, Энни!

- Хорошо, мисс. С ней удар. Сиделка прислала сказать, что ничего нельзя поделать... Зажечь вам свет, мисс?

- Да, зажгите.

Слава богу, наконец удалось хоть провести электричество!

- Налейте мне, пожалуйста, в эту фляжку коньяку и приготовьте в холле резиновые ботики. Я сойду вниз через две минуты.