Джон Голсуорси: Последняя глава (Книга 3)

- Разве в наше время можно найти что-нибудь другое?

- Нет. Надежды очень мало. Больше всего мне бы хотелось получить место управляющего имением или заняться лошадьми.

- Имения и лошади вымирают,

- Я знаком с несколькими владельцами скаковых конюшен. Но, вероятно, кончу тем, что стану шофером. А вы где будете жить?

- У родных. Во всяком случае - первое время. Если вы, прожив на родине неделю, все еще захотите меня видеть, - вот мой постоянный адрес: КондафордГрэйндж, Оксфордшир.

- И зачем только я вас встретил? - сказал молодой человек с внезапной горечью.

- Спасибо!

- О... Вы отлично понимаете, что я имею в виду! Господи! Он уже бросает якорь! Вот и катер. Ах, Клер!

- Да?

- Неужели все, что было, не имеет для вас никакого значения?

Прежде чем ответить, Клер пристально посмотрела на него.

- Имеет, но я не знаю, как будет дальше. Если никак, то спасибо вам, что помогли скоротать эти скучные три недели.

Молодой человек молчал, как молчат только те, чьи чувства рвутся наружу...

Начало и завершение любого задуманного человеком предприятия всегда вызывает какую-то суматоху и волнение - постройка дома, написание романа, снос моста и в особенности окончание путешествия. Клер сошла на берег среди обычной сутолоки, все еще в сопровождении молодого Крума, и попала в объятия сестры.

- Динни! Как хорошо, что ты приехала, не побоялась этой толкотни! Моя сестра, Динни Черрел. Тони Крум. Теперь все в порядке, Тони. Идите, займитесь своими вещами.

- Я взяла машину Флер, - сказала Динни. - А где твой багаж?

- Его перешлют прямо в Кондафорд.

- Тогда мы можем ехать.

Молодой человек проводил их до машины и сказал "до свидания" с той напускной веселостью, которая никого не обманывает; затем машина скользнула прочь.

Сестры, сидя рядом, долго и любовно рассматривали друг друга, и руки их, все еще соединенные в пожатии, лежали на пледе.

- Ну, детка, - наконец сказала Динни, - как чудесно, что ты здесь! Я не ошиблась, читая между строк?

- Нет. Я к нему не вернусь, Динни.

- Никогда?

- Никогда.

- Неужели? Бедняжка!

- Мне не хочется вдаваться в подробности, но жить с ним стало просто невыносимо.

Клер помолчала, потом вдруг добавила, откинув голову:

- Совершенно невыносимо.

- Он согласился на твой отъезд? Клер покачала головой.

- Я удрала. Его не было. Дала телеграмму, а потом написала из Суэца.

Снова наступило молчание. Затем Динни стиснула ее руку и сказала:

- Я всегда этого боялась.

- Хуже всего то, что у меня нет ни гроша. Как ты думаешь, Динни, имеет смысл заняться шляпами?

- "Отечественное производство"? Сомневаюсь.

- Или, может быть, разводить собак, скажем, бультерьеров? Как ты считаешь?

- Не знаю. Мы это выясним.

- А как дела в Кондафорде?

- Ничего. Джин опять уехала к Хьюберту, но малыш - тут. Ему уже годик. Касберт Конвей Черрел. Мы, вероятно, будем звать его Каффс. Ужасно мил...

- У меня, слава богу, нет хоть этого осложнения! Некоторые вещи имеют и свои хорошие стороны.

Ее лицо стало суровым, как лица, изображенные на монетах.

- Он тебе уже писал?

- Нет, но напишет, когда поймет, что это серьезно.

- Тут замешана другая женщина?

Клер пожала плечами.

И снова рука Динни сжала руку сестры.

- Я не собираюсь трубить повсюду о своей жизни, Динни.

- А не может он из-за всего этого приехать в Англию?

- Не знаю. Если приедет, я с ним не встречусь.

- Но, детка, ты ужасно запутаешься.

- Обо мне беспокоиться нечего. А как ты жила? - И она окинула сестру критическим взглядом. - Ты все та же - с картины Боттичелли.

- Я стала настоящим скопидомом. Кроме того, я начала разводить пчел.

- Выгодно?

- Пока нет. Но на тонне меда можно заработать до семидесяти фунтов.

- Сколько же вы в этом году собрали? - Около двух центнеров.

- А лошади еще остались?

- Да, лошадей нам пока удалось сохранить. У меня план, я хочу открыть в Кондафорде пекарню. Пшеница обходится нам вдвое дороже того, что мы за нее выручаем, вот я и надумала сама молоть, выпекать и снабжать хлебом соседей. Пустить старую мельницу обойдется очень недорого, а помещение для пекарни есть. Нужно около трехсот фунтов стерлингов, чтобы начать дело. Мы уже почти решили срубить для продажи часть леса.

- Местные торговцы будут в ярости.

- Конечно.

- А это в самом деле выгодно?

- При урожае в тонну с акра - смотри справочник Уитекера - с наших тридцати акров, добавляя столько же канадской пшеницы, чтобы хлеб был хороший и легкий, мы получим по крайней мере восемьсот пятьдесят фунтов. Вычтем отсюда пятьсот - стоимость помола и выпечки. Значит, придется выпекать сто шестьдесят двухфунтовых буханок в день и продавать около пятидесяти шести тысяч буханок в год. Нам нужно будет снабжать восемьдесят хозяйств, но это только одна наша деревня, и мы давали бы им самый лучший, светлый хлеб.