Цви Прейгерзон - Когда погаснет лампада

Тело положили на носилки и понесли к кладбищу. Служка Беломордик шел впереди, держал коробку для пожертвований и возглашал: «Пожертвование спасает от смерти!» Взошло солнце; в небесах гуляли чистые облака, и свежий ветер носился по городским улицам. Не иначе как осень пришла. Обувь вязла в грязи; люди шагали торопливо, как будто в воздухе нависало над ними неведомое чудовище в широком одеянии неотвратимой беды.

Выкопали могилу и стали хоронить. Послышались крики и горестные восклицания, и плач, как это принято у женщин. Лишь Эсфирь, мастерица лапши, не плакала. С палкой в руке стояла она перед раскрытой могилой, обратив к ней изрезанное морщинами лицо. Не в первый раз провожала она мертвое тело к его узкой постели успокоения. Вот и еще одну душу забрали с земли — чего тут рыдать? В обычные годы они ходят в это время с Нехамой из дома в дом, делают людям лапшу. А этим летом пришла война, не до лапши сердцу человеческому. Но жизнь тем не менее продолжается, люди живут, люди умирают. Придет и ее час спуститься в могилу.

Тамара еще не знала того набора правил и ухищрений, который сопутствует взрослым дочерям Евы на их жизненном пути. Поэтому она просто плакала — искренне и очень горько. Лицо ее исказилось, глаза покраснели, ноги были вымазаны грязью, и она очень напоминала заброшенную нищую сироту. Ким Вортман смотрел на девочку, и сердце его сжималось. Он ведь тоже впервые столкнулся со смертью лицом к лицу.

Люди стоят у могилы, опускают тело в ее разверстый земляной зев. Слышатся молитвы «Эль мале рахамим» и кадиш [36] Кадиш — поминальная молитва, читаемая обычно близким родственником покойного. . Хриплы голоса молящихся. Сильный ветер раскачивает кроны деревьев, волнами идет трава на лугу, дрожат красноватые головки репейника. По воздуху летят палые листья, липнут к мокрым надгробиям, кровоточат, умирают. Умирают и они.

Вечером несколько человек приходят навестить скорбящую семью. Хаим-Яков сидит на низеньком табурете и читает книгу Иова. Рядом примостились старики. Песя возится по хозяйству, глаза ее заплаканы. Разговор идет о повседневном. На этот раз его цель заключается не только в том, чтобы отвлечь скорбящих хозяев от тяжелых мыслей. Повседневная тема нынче такова: уезжать из Гадяча или ждать дальше? На сегодняшний день осталось в городе около трехсот евреев, они смущены и растерянны. В большинстве это старики, больные или люди, обремененные неподъемными семьями. Никто не может оценить размеров приближающейся опасности. Только Шапиро уверенно советует бежать, и как можно скорее. Гитлер — страшный хищник. Злодей Аман [37] Аман — персонаж истории из книги Есфирь; злодей, замысливший полное уничтожение евреев. по сравнению с ним — невинный ягненок. Нужно бежать и положиться на судьбу. Был бы он здоров, ушел бы из города прямо сейчас, пусть даже пешком. В его собственном положении — какой смысл уходить? С таким больным сердцем он умрет, едва успев выйти из Гадяча. Но те, у кого еще есть силы, не должны терять времени!

В комнате воцаряется тишина, слышно лишь сдержанное тиканье ходиков. Хаим-Яков нарушает молчание, невнятно произнося несколько слов из книги скорбей, книги Иова. Потом берет слово чернявый габай. Нет, он не собирается уходить. Он останется в городе назло всем гитлерам. От судьбы не убежишь; в годину бед не помогут никакие хитрости. Вспомните, евреи, десятерых казненных мудрецов [38] Десять казненных мудрецов — мудрецы Торы, казненные римлянами за отказ поклониться римским богам. , вспомните замученных во времена Хмельницкого. Если суждена тебе жизнь, уцелеешь в любом случае; если нет, то какой смысл суетиться? А в его случае есть еще одна причина: уйдет габай — кто позаботится о Негасимом огне на святой могиле?

Странно звучит в комнате эта речь, подобная бессвязным словам человека, не знающего, о чем говорит. Хаим-Яков поднимает голову от книги и заговаривает о новорожденном внуке. Прежде всего, он, старый Фейгин, согласен со словами Шапиро и советует уехать из города всем, кто только может. Он бы и сам ушел, если бы не ребенок. Ребенку нужен брис праотца нашего Авраама [39] Брис (брит) — обрезание крайней плоти, совершаемое на восьмой день после рождения. …

— Где он сейчас? — спрашивает Шапиро.

Как раз в тот день, когда умерла Фирочка, родился мертвый ребенок у другой женщины, украинки. Она и согласилась стать на время кормилицей. Надо полагать, что можно оставить мальчика у нее, пока не минует опасность.