Татьяна Краснова - Счастье играет в прятки - куда повернется скрипучий флюгер

Но у прилавка толпилась очередь, торты уже кончались, и покупатели постановили давать по одному. Значит, придется кого-то просить. Марина с сомнением поглядела на хмурую старушку, стоящую впереди, и перевела взгляд на мальчишку, своего ровесника, который выбирал мороженое. Протянула ему деньги:

— Ты торт не покупаешь? Возьми мне, пожалуйста, вон того большого ежа.

Он протянул руку, даже не оглянувшись. Марина хотела показать ему ежа на витрине, а когда повернулась, перед ней никого не было. Она растерянно глядела на болтающуюся стеклянную дверь. Очередь приняла самое деятельное участие:

— Сколько ты ему дала? Сто одной бумажкой? Ого!

— Ну, теперь не догонишь — вон автобус отошел!

Книжку отобрали, деньги украли. Вот денек!

А может, и наплевать на шоколадного ежа — один раз они уже покупали такого, и Павлик ни за что не давал его разрезать, чуть ли не рыдал. Они с папой потом незаметно сзади отрезали по кусочку, а мордочка так и осталась — и засохла. Павлик не дал мучить ежика. Правда, тогда он совсем маленький был, сейчас, наверное, не стал бы рыдать.

Все-таки хорошие моменты не всегда наскребаются. Марина прикидывала, как одного торта хватит на всех. Получалось, что не хватит…

Но тут над нежно-зелеными волнами акации сверкнул золотой кораблик, весело блеснуло круглое окошко из разноцветных стеклышек, и на душе полегчало: родной дом встречал ее — и надежный, и беспечный, как всегда. Уже и музыку включили! «Позови меня с собой», — заливается Пугачева — значит, отец дома.

Первыми Марину заметили Петровна и Глебовна, живущие напротив старушки. Забор, разделяющий их владения, — их наблюдательный пункт. Нравственность и чужие дела всегда под контролем. А уж Медведевы попали в центр внимания еще до своего приезда.

Шесть лет назад в один прекрасный день Петровна и Глебовна ахнули: заброшенный дом-развалину сносят! Забор ломают! Поди какого-нибудь нового русского принесло! Потом они вздохнули с облегчением: да это Павлик Медведев, сын старой хозяйки, давно ставший Пал Палычем, вернулся домой, в Родники, на Зеленую улицу.

Но что же он построил? Странный дом. На крыше — флюгер в виде парусного корабля, чердачное окно — из красных, синих, желтых стеклышек, а вокруг вместо старых яблонь посадили совершенно бесполезную акацию. Откуда только притащил? Соседки дознались, что из питомника какого-то. Нежные яркие нити цветков привлекают взгляды прохожих, а волшебный аромат наполняет дымкой всю улицу. Подумаешь! Тонкие резные листья на закате складываются и засыпают, а с восходом солнца распускаются вновь — ну и что? Какая польза? Не растет же ничего съедобного. Петровна и Глебовна пожимали плечами.

В то же время хозяин не был явным чудаком, вроде Грачевых с их магазинчиком старья, которое никто не покупает. И выглядел он солидно: высокий блондин с пушистыми усами, портфелем внушительных размеров и черным блестящим автомобилем — все это через забор видели соседки, когда Медведев уезжал на работу и возвращался. Петровна и Глебовна вызнали, что он — преуспевающий юрист, и взяли на заметку: может, понадобится.

Но интереснее всего им было, когда же он женится: Медведев приехал один с двумя детьми: восьмилетней девочкой и годовалым малышом. Зоркие взгляды соседок не замечали ничего предосудительного в поведении одинокого мужчины, и его единодушно начали считать примерным отцом и хорошим семьянином.

А затем Петровна и Глебовна углядели, что в Странный Дом зачастила их соседка Дарья. Она заливалась краской, выслушивая не очень тонкие намеки, убеждала, что ее всего лишь просят помогать по хозяйству, а ей это очень кстати, потому что у медсестры зарплата маленькая, и соседки уверились в собственных выводах окончательно. «Не нравится мне это, — говорила Петровна. — Зачем такому красавчику наша Дашка? Она не первой молодости и вообще старше его». Глебовна возражала: «Зато такая же одинокая, как он, и характер у нее хороший. Хозяйство вести умеет, чистюля какая».

Одним словом, Странный Дом был неисчерпаемым источником для разговоров. И все-таки, оторвавшись от работы, соседки порой вскидывали головы, взглядывали на пушистые стрелы розовых цветов, и в душу обеим на миг закрадывалось то смущающее, странное, тревожное, что посещало их в дни юности…

— Глянь, Медведева дочка — бредет, глядя в землю. Из школы выгоняют, говорят, — сообщила Петровна.