Рубаи Хайям: Омар Хайям (проблемы и поиски)

Выше мы сопоставляли описание вина у Хайяма и у Рудаки -- основоположника персидско-таджикской поэзии. Попробуем сравнить, как трактуют два поэта тему "возлюбленная". У Рудаки находим:

Аромат и цвет похищен был тобой у красных роз:

Цвет взяла для щек румяных, аромат -- для черных кос.

Станут розовыми воды, где омоешь ты лицо.

Пряным мускусом повеет от распущенных волос.

(Пер. В. Левика)

Прелесть смоляных, вьющихся кудрей

От багряных роз кажется нежней.

В каждом узелке -- тысяча сердец,

В каждом завитке -- тысяча скорбей.

(Пер. С. Липкина)

Как видим, четверостишия Рудаки -- описательны, причем описание строится по принципу подбора внешних признаков (цвет, запах) и связанных с ними ассоциаций.

У Хайяма нельзя найти ни одного рубаи, которое было бы целиком посвящено описанию возлюбленной. Более того, в стихах Хайяма нет персонажа возлюбленной, с определенной внешностью и душевным складом, он вообще не тратит слов на ее изображение, возлюбленная служит для него лишь поэтическим аксессуаром для утверждения мысли о примате земного мира над обещанной загробной жизнью. Образ возлюбленной, как и образ вина, -- средство поэтического протеста автора против существующего. Как правило, возлюбленная перечисляется вместе с другими атрибутами веселой жизни риндавольнодумца:

Брось молиться, неси нам вина, богомол,

Разобьем свою добрую славу об пол.

Все равно ты судьбу за подол не ухватишь -

Ухвати хоть красавицу за подол!

(пер. Г. Плисецкий) [pli-0169]

Снова вешнюю землю омыли дожди,

Снова сердце забилось у мира в груди.

Пей с подругой вино на зеленой лужайке -

Мертвецов, что лежат под землей, разбуди!

(пер. Г. Плисецкий) [pli-0159]

У Хайяма мы не найдем мотива единственной и неповторимой возлюбленной, в его стихах нет и чувства неразделенной любви, нельзя усмотреть неравноправного положения героя по отношению к любимой. Образ возлюбленной в стихах Хайяма -- не авторская самоцель, не повелительница, жестокая и коварная, не активная личность -- это вообще не личность, а лишь литературный символ, предназначенный для противопоставления религиозным догматам.

В художественной структуре стихов Омара Хайяма большую роль играет такой поэтический прием, как оппозиция, состоящий в том, что противопоставляются не только явления, составляющие антитезу, но и предметы и явления иного ряда. У Хайяма оппозиция не ограничивается рамками одного рубаи, она пронизывает весь строй его стихов. Лирический герой поставлен в оппозицию с судьбой и творцом, радости этого мира находятся в оппозиции с обещанными благами загробного рая, мирские утехи простых людей противопоставлены и царской власти и райским наслаждениям. Встречаются у Хайяма и рубаи, целиком построенные на принципе оппозиции и антитезы:

Мы источник веселья -- и скорби рудник.

Мы вместилище скверны -- и чистый родник.

Человек, словно в зеркале мир -- многолик.

Он ничтожен -- и он же безмерно велик!

(пер. Г. Плисецкий) [pli-0077]

Подобное нанизывание контрастных явлений, нарочитое соположение противостоящих друг другу полюсов создает большой художественный эффект, придает стихам особую выразительность, непреложную убедительность.

Красавица, вино, трава и цветы в стихах Хайяма поставлены в оппозицию с гуриями, райскими розами и фонтанами, земное противопоставлено неземному, скепсис ученого -- тупому упорству догматика, искренность лирического героя -- ханжеству и лицемерию святош, жизнь противопоставлена смерти, бытие -- небытию.

Омар Хайям занимает в ряду персидских поэтов исключительное место. Возможно, он не самый великий из них (да и кто возьмет на себя раздачу грамот на величие?), но, пожалуй, можно сказать, что Хайям -- наиболее самобытный, не похожий ни на кого другого и вместе с тем -- самый общечеловечный.