Мартин Хансен - Лжец

- Похоже, я становлюсь суеверным, - сказал я, - мне кажется, многое зависит от того, получишь ли ты сегодня вальдшнепа. Но это произойдет очень скоро.

Я шел, вдыхая ядреный воздух, и поминутно слышал в лесной чаще позвякиванье колокольчика; спокойствие меня оставило. Наконец Пигро сделал стойку. Мы подошли. Деревья здесь были приземистые, с низко посаженными ветвями - стрелять несподручно. Лес заметно уже стемнел. Пигро стоял возле чего-то, что напоминало в сумерках груду кованой меди. Ржавые прошлогодние папоротники. И опять Пигро потянул в обход.

- Ты что-нибудь видишь? - спросил я шепотом.

- Да, - ответила она, - он переместился. Вон туда.

Я ничего не видел, но пса все-таки пустил. Вальдшнеп выскочил намного левее, чем я ожидал, - выметнулся обезумевшей тенью. Я повел за ним. Захлопали и оборвались выстрелы.

- Это он так странно кричал?

- Да, он упал наотлет. Я убил его. Пигро сейчас его принесет.

Мы слышали, как пес рыщет где-то в отдалении, и пошли в ту сторону.

- Йоханнес, - сказала она, - я тоже думаю, что смогу.

- Сможешь - что, мой друг?

- Начать сначала.

Тут с вальдшнепом в зубах появился Пигро. Я взял у него птицу и потрепал по спине.

- Да он еще теплый, - проговорила она.

- Возьми, - сказал я, - это означает, что я положил между нами завет*. Посмотри на него рано утром. Сегодня слишком темно.

* Ср.: "Завет положил я с глазами моими, чтобы не помышлять мне о девице" (Книга Иова, 31, 1).

12

Уже апрель.

Пигро умер. Да, его не стало. Теперь я полагаюсь лишь на Господа Бога.

Не знаю отчего, но пес начал прихварывать, и шерсть на нем потускнела. Я справился в книгах и принялся его врачевать. Но ему становилось все хуже и хуже. Как я жалел, что мы не озаботились в свое время и не пригласили к нам на остров ветеринара. Наконец я понял, что он обречен, и мы отправились на последнюю нашу охоту, хотя сезон и закончился. Мы пошли прямиком на Бёдварово поле и подняли Томиковых куропаток.

Да, Томику так и не довелось увидеть обещанных куропаток. Я тебе, Нафанаил, об этом не рассказывал. Аннемари забрала Тома с собой. Увезла с острова. Инженер привязался к нему и захотел стать его отчимом. И Олуф дал свое согласие. У меня это как-то не укладывается в голове. Конечно, Олуф сделал как лучше для мальчика. Но я не уверен, а смог бы я поступить так сам.

Пигро пластом лежал в своем ящике. И вот я снимаю со стены ягдташ, перекидываю ремень через плечо. Вы бы только на него посмотрели! В мутных его, слезящихся глазах будто запрыгали щенята! Я снял со стены трехстволку. Тщательно проверил ее. Повернув дулом к себе, заглянул в нижний, нарезной ствол. После того как я его прочистил, он был светел, как небо за окном. Я выбрал два патрона и, протерев никелевые головки, один вложил в патронник. Вы бы видели Пигро! Он поднялся на ноги. Из последних сил забил тяжелым хвостом. Мы потихоньку пересекли сад и дорогу и зашли в густую траву. Пигро плелся черепашьим шагом, пошатываясь. И почти сразу же спугнул птиц. Две старые куропатки и выводок молодых снялись и перелетели к Конскому рву. Тут я понял, что Пигро потерял нюх. Я взял его на руки и понес. Осторожно поискал выводок и, заприметив старку, поставил пса наземь. Не знаю, причуял ли он их, но он медленно вытянулся и красиво замер на стойке. Я пустил его. Ноги у него заплетались. Я зашел сбоку. Птицы поднялись, и я выстрелил. Так пал Пигро.

С тех пор я не охочусь, да и хлопотно это - брать щенка, выучивать. Даже если повезет и щенок попадется удачный, все равно он не заменит мне Пигро.

Хотя Пигро был всего-навсего собакой.

Пожалуй, я вообще уже не смогу позволить себе такую роскошь охотиться. Это сопряжено с расходами, а дичь я никогда не продавал предпочитал раздаривать. Нет, конечно, это роскошь. При том, что у меня прибавилось обязанностей и домочадцев и мы должны втроем жить на одно жалованье, это исключено. Бережливостью я отроду не отличался. У меня и до этого был небольшой долг, теперь же я увяз по уши. Ведь нужно было обставить пустовавшие комнаты, прикупить постельного белья и еще много всякой всячины. В том числе и для кухни - тем, чем обходился я, женщине не обойтись. Так-то вот.

Я пристрелил Пигро в прошлом году, в июле. В конце июля, когда Бёдвар убрал свою рожь. С тех пор я не охочусь. Собственно, последний раз я ходил на охоту год назад - я срезал тогда вальдшнепа для Ригмор. Это было в марте. Прошло почти уже тринадцать месяцев. А я нисколько не поумнел.

Возможно, Нафанаил, тебе не по душе, что я взял да и перескочил через тринадцать месяцев. Лучше будет, если я тебе признаюсь: все, что я понаписал в этих тленных тетрадях - да, все, что я рассказал тебе, записано недавно. То есть год спустя. Я действительно начал делать кое-какие записи тринадцатого марта прошлого года. В этот день на остров упал туман, мы ждали, вот-вот тронется лед, я слышал, как на берегу кричат дети. Но заполнил я лишь первые траурные страницы, а потом все бросил и пошел на берег присмотреть за детьми. В ту пору я не находил себе места. Я был не в состоянии продолжать.