Мюриэл Спарк - Мисс Джин Броди в расцвете лет

«Сэнди, — сказала Анна Павлова, — ты после меня единственная фанатично преданная искусству балерина. Твой «Умирающий лебедь» — совершенство: такая выразительная прощальная дробь коготков по сцене...»

«Я знаю», — сказала Сэнди, переводя дух за кулисами. (Подумав, она предпочла именно такой ответ, а не «Ну что вы, я просто делаю все, что могу».)

Павлова понимающе кивнула. Она смотрела в пространство перед собой глазами трагической изгнанницы и жрицы искусства.

«Каждый артист знает про себя, — сказала Павлова. — Не так ли? — И голосом, полным отчаяния, угрожающего перейти в истерику, воскликнула: — Меня никогда не понимали. Никогда! Никогда!»

Сэнди сняла с ноги балетную туфельку и небрежно бросила в другой конец кулис, где ее почтительно подняла какая-то рядовая танцовщица из кордебалета. Перед тем как снять вторую туфельку, Сэнди сказала Павловой:

«Я уверена, что я-то вас понимаю».

«Это правда, — воскликнула Павлова, пожимая Сэнди руку, — потому что ты — актриса и понесешь факел искусства дальше».

Мисс Броди говорила:

— Павлова созерцает лебедей, чтобы довести до совершенства свой лебединый танец. Вы все, взрослея, должны найти свое призвание, как я нашла свое в вас.

За несколько недель до смерти, когда мисс Броди, сидя в постели, принимала навестившую ее в больнице Монику Дуглас и узнала от нее, что Сэнди ушла в монастырь, она сказала:

— Какая жалость! Я имела в виду совсем не такое призвание. Ты не думаешь, что она сделала это мне назло? Мне начинает казаться, что это Сэнди предала меня.

Директриса пригласила Сэнди, Дженни и Мэри на чай накануне пасхальных каникул и занялась обычными расспросами: что они собираются делать в средней школе и на каком отделении намерены заниматься — современном или классическом. Для Мэри Макгрегор классическое отделение исключалось, так как ее отметки были ниже, чем требовалось. Это сообщение, казалось, повергло Мэри в уныние.

— Почему тебе так хочется учиться на классическом отделении, Мэри? Оно тебе совершенно не подходит. Неужели твои родители этого не понимают?

— Мисс Броди предпочитает классическое.

— Мисс Броди здесь абсолютно ни при чем, — сказала мисс Маккей, решительно надавливая могучим задом на сиденье стула. — Все зависит от твоих отметок и от того, что по этому поводу думаешь ты и твои родители. А у тебя отметки ниже, чем нужно.

Когда Дженни и Сэнди сообщили о своем решении идти на классическое отделение, она сказала:

— Вероятно, потому, что так предпочитает мисс Броди. Что вам дадут латынь и греческий, когда вы выйдете замуж или устроитесь на работу? Немецкий пригодился бы больше.

Но они стояли на своем, и, смирившись с их выбором, мисс Маккей откровенно попыталась завоевать расположение девочек, расхваливая мисс Броди.

— Прямо не знаю, что бы мы делали без мисс Броди. Ее ученицы всегда отличаются от других, а последние два года, я бы сказала, существенно отличаются.

Потом она попробовала выкачать из них какую-нибудь информацию. Правда ли, что мисс Броди водит их в театр, картинные галереи, приглашает к себе в гости? Как это мило с ее стороны!

— Мисс Броди сама платит за ваши билеты в театр?

— Иногда, — сказала Мэри.

— Но не всегда за всех, — добавила Дженни.

— Мы ходим на галерку, — сказала Сэнди.

— Что ж, это очень любезно с ее стороны. Надеюсь, вы это цените.

— О да, — ответили они хором, сплоченно и бдительно следя, чтобы беседа не приняла оборот, хоть в чем-то неблагоприятный для объединяющего клан Броди начала. Это обстоятельство не ускользнуло от внимания директрисы.

— Прекрасно, — сказала она. — А на концерты вы с мисс Броди ходите? Мисс Броди ведь очень музыкальна, да?

— Да, — сказала Мэри, вопросительно глядя на подруг.

— В прошлом семестре мы ходили на «Травиату», — сказала Дженни.

— Мисс Броди музыкальна? — снова спросила мисс Маккей, обращаясь к Сэнди и Дженни.

— Мы видели Павлову, — сказала Сэнди.

— Мисс Броди музыкальна? — повторила вопрос мисс Маккей.

— По-моему, мисс Броди больше интересуется искусством, мадам, — ответила Сэнди.

— Но ведь музыка тоже форма искусства.

— Я имею в виду картины и рисунки, — сказала Сэнди.

— Прекрасное объяснение, — кивнула мисс Маккей. — Вы, девочки, берете уроки музыки?

Они все ответили «да».

— У кого? У мистера Лоутера?

Они ответили каждая по-разному, потому что уроки музыки у мистера Лоутера не входили в учебную программу и все три девочки занимались с ним дома частным образом. Но упоминание о мистере Лоутере заставило даже тугодумку Мэри догадаться, к чему клонит мисс Маккей.