Фрэнк Йерби - Изгнанник из Спарты

дый вечер после учений, было знаменитым даприйским - так называемым "тухлым" вином, которое очень высоко котировалось среди мореходов. Никто из гребцов не был прикован к скамье. Все они были рабами, но у каждого на птее висел водонепроницаемый промасленный кожаный мешочек с долговой распиской, в которой Аристон гарантировал его владельцу выплату всей суммы выкупа за него, на случай, если полис по каким-либо причинам не выполнит своих обязательств по его освобождению. Жены и дети каждого, кто находился на борту, вне зависимости от того, были ли они гражданами Афин, метеками или рабами, уже получали пособие от казначея Аристона, причем в большинстве случаев это пособие было гораздо выше, чем те доходы, которые когда-либо имели их мужья и отцы; к тому же эти пособия должны были выплачиваться в случае гибели кормильца его детям вплоть до достижения ими совершеннолетия, а его вдове - пожизненно.

В свете всего вышеизложенного не приходится удивляться тому, что триерарх Аристон отныне возглавлял лучшее судно во всем афинском флоте. Да и сам он за этот месяц столькому научился, что Алет вынужден был признать:

- Я тебе больше не нужен. Ты можешь управляться с ним без моей помощи.

- Нет, Алет, - возразил Аристон. - Всегда может произойти нечто такое, чему тебе и в голову не приходило меня обучать, что случается раз в двадцать лет; это столь же верно, как то, что Зевс правит Олимпом.

- Ну если что-то такое и произойдет, то ты, я уверен, с этим справишься, - заявил Алет.

И сам того не подозревая, совершил богохульство. Ибо кто из смертных может справиться с Судьбой, Эриниями или самими богами?

"Фрина", триера Аристона, неслась по ветру, всем корпусом погружаясь в длинную узкую полосу серо-зеленой воды, уже помеченной тут и там белыми вскипающими барашками - оскаленными зубами шторма. Погода резко ухудшилась, в вое ветра появилось что-то зловещее.

- Было бы лучше, если бы мы повернули назад, триерарх, - сказал Алет. Зевс Громовержец свидетель, что

ты уже сделал достаточно, чтобы десятикратно заслужить свое гражданство.

Аристон даже не взглянул на своего нуарха.

- Там, с наветренной стороны, - спросил он, - сколько там наших разбитых кораблей, Алет?

- Более двадцати, - отозвался нуарх.

- И что будет, если мы не успеем вовремя? Алет пожал плечами. - Они утонут. А теперь, с твоего высочайшего позволения, триерарх, я задам вопрос тебе:

сколько народу может оказаться на двадцати разбитых триерах?

Теперь Аристон взглянул на него, ибо уже уловил ход рассуждений своего помощника.

- Ну, где-то тысячи две, Алет, - спокойно ответил он.

- А сколько мы могли бы взять на борт, если бы добрались до них?

- Не знаю. Может быть, с сотню...

- Вот видишь, сто человек из двух тысяч. Битва выиграна, мой триерарх. Мы отправили к Посейдону более семидесяти лакедемонских триер. И шесть из них были потоплены тобой на глазах у стратегов Фрасила и Перикла, не говоря уж о том, что триерарх Ферамен также был свидетелем твоего подвига, а его слово много значит в Афинах.

- Если он захочет произнести его, - сухо сказал Аристон. - Этому "Котурну" я бы не доверил и мизинца. Послушай, Алет, даже если нам удастся спасти хотя бы одного человека, вместе с ним мы спасем его мечты, надежды, всю его будущую жизнь. Прикажи келевсту повысить темп.

- Ну а что, если мы, вместо того чтобы спасти этого одного, сами все утонем? - проворчал Алет. - Взгляни в подветренную сторону, триерарх!

Аристон обратил свой взор в сторону Аргинусских островов, которым суждено было отныне и навечно остаться в истории как месту величайшей морской победы Афин. Он увидел отряд сиракузских триер, мчавшийся на них полным бакштагом. Разумеется, у них не было парусов - триеры, идя в бой, всегда оставляли на берегу свои мачты и паруса, чтобы противник не поджег их или чтобы они не перепутались, - но даже без них ветер, дувший в корму, помогал гребцам.

433

Затем он улыбнулся и в свою очередь указал рукой

вдаль.

Куда более внушительная группа афинских судов во главе с триерой Ферамена двигалась по длинной диагонали наперерез сиракузцам. У него будет более чем достаточно времени, чтобы спасти по крайней мере некоторых из тех, что барахтались в воде, цепляясь за обломки своих триер, и подбодрить остальных, дабы они смогли продержаться до подхода спасательных судов: транспортные корабли под командованием таксиархов, или войсковых командиров, уже приближались с юга к ним на выручку.