Курт Воннегут: Привет, Рыжий!

Рыжий жеманно сжал губы.

— Не представляю, зачем Рыжему Мейо понадобился Эдди Скуддер, — сказал он фальцетом. Его взбесила окружающая простота. — Я и вправду забыл, что представляет собой эта деревня. Боже мой, все рассказывают несусветную ложь, а потом сами же верят в нее, словно это святая правда, — он ударил продавца кулаком. — Даже мои родственники, моя плоть и кровь ни слова не сказали в своих письмах.

Слим, брошенный хором, остался совсем один со страшным рыжим мужиком.

— Какая ложь? — спросил он дрожащим голосом.

— Какая ложь, какая ложь, — передразнил Рыжий. — Попка хочет крекер! Попка хочет крекер! Я думал, что повидал все на свете в своих путешествиях, но когда пришел к вам, увидел кое-что новое.

— Что, Рыжий? — спросил Слим автоматически.

— Знаешь, есть такая южноамериканская змея? Любит воровать детей. Она крадет ребенка и растит его, как будто он сам змея. Учит его ползать и всему остальному. И другие змеи обращаются с ним также — как будто он змея.

— Ничего подобного не слышал... Змеи так делают?.. Ну, это уже чересчур... — в тишине хор перешел на шепот.

— Мы спросим об этом Эдди, когда он придет, — сказал Рыжий. — Он всегда хорошо разбирался в животных и природе, — он наклонился и начал жевать гамбургер, показывая, что беседа окончена. — Эдди опаздывает, — сказал он с полным ртом, — я надеюсь, он получил мое сообщение.

Рыжий подумал о своей посыльной и о том, как отправил ее. Работая челюстями и опустив глаза, он вспоминал сегодняшний полдень.

Днем Рыжему казалось, что он управляет деревней из своей будки из стали и стекла, которая висела на два метра выше шоссе, на опоре моста. Только облака и огромные противовесы были выше Рыжего.

Рычаг управления мостом двигался всего на полсантиметра, но это были полсантиметра, которыми он, благодаря богу, мог управлять деревней. Он, естественно, думал про себя и окружающих, что они движутся, а вода под ними стоит. Он был моряком девять лет, а механиком моста меньше двух дней.

Услышав полуденный пожарный гудок, Рыжий оставил управление и посмотрел через подзорную трубу на сероватую лачугу Эдди Скуддера внизу. Лачуга была расшатана и выглядела беспомощно на фоне особняков, стоящих в устье реки, связанных с солончаковым берегом двумя упругими досками. Дно реки вокруг него выглядело, как белый мерцающий круг из устричных раковин.

Восьмилетняя дочь Эдди — Ненси — вышла из лачуги и запрыгала по доскам. Она смотрела на солнце. Затем прекратила прыгать и застеснялась.

Рыжий устроился на эту работу, чтобы видеть ее. Он знал, какой скромной она была. Это была прелюдия, прелюдия к церемонии расчесывания ее блестящих рыжих волос.

Рыжий поиграл пальцами по подзорной трубе, как по кларнету.

— Привет, Рыжая, — прошептал он.

Ненси расчесывала, и расчесывала, и расчесывала каскад своих рыжих волос. Ее глаза были закрыты, и казалось, что каждое движение приносит ей невероятное удовольствие.

Прическа утомила ее. Она мрачно прошла по соленому полю и взобралась на крутой берег к дороге, которая шла через мост. Каждый полдень Ненси шла в закусочную на другой конец моста за горячим обедом для себя и своего отца.

Рыжий улыбнулся ей, когда она проходила мимо.

Она увидела это и поправила волосы.

— Они на месте, — сказал Рыжий.

— Что именно? — спросила Ненси.

— Твои волосы, Рыжая.

— Я же сказала тебе вчера, меня зовут не Рыжая, а Ненси.

— Как тебя могут называть иначе, чем Рыжая?

— Это твое имя.

— Поэтому я могу дать его тебе, если захочу. Я не знаю, у кого еще есть такое право.

— Я не должна больше с тобой разговаривать, — сказала она весело, поддразнивая его моралью. Она полностью доверяла ему. Их встречи походили на сказку, где Рыжий был не обычным незнакомцем, а добрым магом, следящим за мостом, — магом, который, казалось, знает про девочку больше, чем она сама.

— Я же тебе рассказывал, что я вырос в этой деревне, так же как и ты? — спросил Рыжий. — Я же говорил, что ходил в школу вместе с твоими мамой и папой. Ты не веришь в это?

— Я верю, — ответила Ненси, — только мама говорила, что маленькие девочки должны представиться незнакомцам. Но они не должны с ними разговаривать.

— Какая воспитанная девочка, — сказал Рыжий, подавив иронию. — Да, она знала, как должны себя вести маленькие девочки и мальчики. Даааааа, Виолет была порядочная. Пошлостей от нее было не услышать.

— Все так говорят, — сказала Ненси гордо. — Не только я и папа.