Array Латифа - Украденное лицо, Моя юность прошла в Кабуле

Все то же сегодня в Чечне. Читала Латифу, и волосы вставали дыбом на голове от схожести описанных картинок. Анархия беспредела в исполнении талибов в Кабуле - анархия беспредела в исполнении федералов в Чечне. До этого - там же в исполнении ваххабитов. Так что беспредел - с двух сторон. У нынешних чеченских и тех афганских событий - одна природа, несмотря на то что талибы - вроде бы "братья" тем нашим "чеченским террористам", с которыми вроде бы борются российские военнослужащие.

Эта единая природа состоит в БЕЗНАКАЗАННОСТИ. Когда люди с оружием чувствуют, как им ВСЕ ДОЗВОЛЕНО, и никто не придет и не выведет наружу все совершенные преступления - нет ни журналистов, ни сколько-нибудь серьезных международных организаций, способных поднять голос в защиту забытых. Все так же, как описано Латифой... В так называемом цивилизованном мире неправильно повелось, что, пока какой-нибудь "локальный" конфликт (и Афганистан до поры до времени был "локальным", а Чечня остается таковой до сих пор) не станет "модным", пока его не раскрутят именно в этом качестве мировые СМИ вслед за мировыми же лидерами, - обречены сгинуть и погибнуть, не дождавшись ничьего внимания извне, тысячи людей, до последнего вздоха продолжавших надеяться, что помощь планеты на подходе...

Наш мир продолжает быть очень циничным - вот о чем эта книга, о загубленных судьбах, вынужденных проходить под псевдонимами, которые стали таковыми только потому, что никто не хотел этого замечать.

Анна ПОЛИТКОВСКАЯ

УКРАДЕННОЕ ЛИЦО

К финалу жизнь придет,

Но свой короткий век

В неволе прозябать

Не должен человек.

Я не хочу принять,

Что послано судьбой.

Не нужен мне в тюрьме

И дождик золотой.

Я руки подниму

И небу дам ответ,

Пусть лучше я умру

Мне в рабстве жизни нет.

Эта книга - рассказ о прошлых и недавних событиях жизни моей семьи в родном Афганистане.

Я очень надеюсь, что она станет ключом для тех женщин, чьи уста молчат, чьи свидетельства о пережитых бедах и горестях спрятаны глубоко в сердце, похоронены в памяти. Я посвящаю ее всем афганским девушкам и женщинам, до последнего вздоха хранившим свое гордое достоинство. Всем тем, кто лишен прав в собственной стране и живет во тьме, хотя на дворе XXI век. Всем женщинам, казненным на площадях, без суда и следствия, на глазах у детей и близких.

Я дарю мою книгу маме, которая всегда помогала мне, учила любить свободу и сопротивляться несправедливости.

Латифа

Глава 1

БЕЛОЕ ЗНАМЯ НАД МЕЧЕТЬЮ

27 сентября 1996 года. 9 часов утра. Кто-то изо всех сил колотит в дверь. Мы вздрагиваем - нервы у всей семьи на пределе. Папа вскакивает, мама с тревогой провожает его взглядом. Лицо ее осунулось после бессонной ночи. Никто не сомкнул глаз - с двух часов ночи город обстреливают ракетами. Мы с Сорайей, моей старшей сестрой, шептались, лежа в темноте, и, даже когда наступила тишина, не смогли заснуть. Кабул привык к обстрелам и бомбежкам. Мне всего шестнадцать лет, но иногда я с ужасом осознаю, что не помню другого времени. Город давно находится в осаде, горят дома, жители задыхаются от дыма, прячутся от бомб в подвалах, так что еще одна бессонная ночь - просто часть нашей обыденной жизни.

Так было до сегодняшнего дня.

Папа возвращается в кухню с нашим двоюродным братом Фархадом. Тот задыхается от волнения и усталости, лицо мертвенно-бледное. Кажется, что его бьет внутренняя дрожь, он до смерти напуган, едва может говорить, заикается, что-то бессвязно лепечет.

- Я прибежал... узнать, что у вас происходит! Все в порядке? Вы ничего не видели? Ничего не знаете? Они здесь! Они взяли Кабул! Талибы в Кабуле! Сюда они не приходили? Не требовали сдать оружие?

- Нет, никто не приходил, но мы видели белое знамя над мечетью. Дауд заметил его сегодня утром. Наверное, случилось худшее.

В 5 утра мой брат Дауд спустился во двор набрать воды, но тут же вернулся с пустым бидоном.

- Над мечетью развевается белое знамя! И еще одно - над школой!

Знамя талибов. Прежде я видела его только по телевизору и на фотографиях в газетах.

Мы знали, что талибы близко, в городе все время говорили, что они то ли в 10, то ли в 15 километрах от столицы, но никто не верил, что они действительно придут. Мы кинулись к приемнику и телевизору, чтобы узнать новости, в ответ - глухая тишина; ни картинки, ни звука с 6 часов вечера вчерашнего дня. Сегодня утром папа предпринял безнадежную попытку связаться с нашими родственниками в Кабуле - все напрасно, телефонная линия отключена.