неизвестен Автор - Легенда Тристане и Изольде

Если книга Брери и провансальский "Тристан", видимо, не существовали, то с большей вероятностью можно говорить о произведениях некоего Ла Шьевра и знаменитого Кретьена де Труа, которые также отдали дань увлечению нашей легендой. Но их обработки сказания не сохранились (к отношению Кретьена к легенде мы еще вернемся).

Предполагалось, что первоначально легенда имела хождение в виде отдельных автономных песен ("лэ"), посвященных тому или иному ее эпизоду, и песни эти стали затем объединяться в циклы. Подобная гонка зрения, имеющая под собой некоторое основание (и отразившая в известной мере "теорию кантилен"), большинством медиевистов в настоящее время не разделяется. Наличие в сохранившихся памятниках не менее сорока одинаковых мотивов и, главное, почти идентичная последовательность их с неоспоримой убедительностью говорит о том, что в основе всех известных нам произведений лежал один архетип. Если и можно говорить о "стадии лэ", то есть разрозненных произведений, то между ними и известными нам романами и поэмами было единое переходное звено. Это мнение было высказано рядом ученых; с наибольшей убедительностью и наиболее подробно вопрос об архетипе был рассмотрен Ж. Бедье в его уже не раз упоминавшейся капитальной работе. Последующие многочисленные исследования {См., например: С. Schoepperle, Tristan and bolt, A Study of the Sources of the Romance. London, 1913; F. Ranke Tristan urid Isolde. Munchen, 1925.}, споря кое в чем с Бедье, лишь уточнили и подтвердили точку зрения французского ученого. Приблизительная реконструкция этого французского архетипа, проведенная Бедье, также остается неоспоримой.

Известные коррективы были внесены в истолкование дальнейшей судьбы легенды при переходе от архетипа к конкретным памятникам. В громоздкую схему Ж. Бедье ряд уточнений и упрощений был внесен Морисом Дельбуем {M. Delbouille. Le Premier Roman de Tristan. - "Cahiers de civilisation medievale", V, 1962, p. 273-286, 419-436.}. Но деление на две версии - так называемую "простую" ("commune") и "куртуазную" - оставалось непреложным. Оставалось, хотя ряд памятников не укладывался ни в одну из них, либо в равной мере тяготея к обеим традициям, либо лишь весьма относительно примыкая к одной из них. Ж. Ш. Пайен, ранее стоявший на точке зрения Ж. Бедье, предложил говорить не о двух, а о трех традициях, вокруг которых группируются те или иные памятники. Одну из них он назвал "эпической", другую - "лирической", третью - "рыцарской" {"Les Tristan en vers", p. VII.}. Исключительно верное и удобное решение задачи!

К эпической традиции принадлежит "Тристан" Беруля {См.: A. Varuaro Il "Roman de Tristan" di Beroul. Torino, 1963.}. Дата его возникновения спорна. По некоторым данным роман может быть отнесен даже к 1191 г., то есть он оказывается на несколько десятилетий моложе "Тристана" Тома. Но эти хронологические неувязки несущественны. Во-первых, перед нами конкретный текст, конкретная рукопись второй половины XIII в., которая могла включить ряд более поздних интерполяций, в частности, намек на эпидемию чумы 1191 г. Во-вторых, как известно, романная традиция не вытеснила эпической: "жесты" писались и во второй половине XII в. и даже в XIII столетии; эти две традиции соприкасались, взаимно обогащаясь, но не подменяя одна другую. Поэтому, возникнув, возможно, позже романа Тома (который датируют периодом 1150-1170 гг.), книга Беруля отразила более раннюю - типологически - стадию фиксации легенды.

Спорным был вопрос и о том, единое ли перед нами произведение или нет {С. Raunaud de Lage. Faut-il attribuer a Beroul tout le Tristan? - "Moyen Age", LXIV, 1958, no 3, p. 249-270; LXX, 1964, no 1, p. 33-38; Cp. A. Varvaro. Op. cit., p. 15-22; M. Hanoset. Unite ou dualite du Tristan de Beroul? - "Moyen Age", LXVII, 1961, no 4, p. 503-533.}. Дело в том, что в тексте памятника есть противоречие: в первой половине сохранившегося фрагмента речь постоянно идет о трех баронах, противниках Тристана; затем рассказывается, как герой убивает одного из них. И тем не менее их, врагов Тристана и Изольды, снова оказывается трое. Это дало основание предположить наличие двух разных романов, искусственно включенных при переписывании в одну рукопись. Такой точки зрения придерживался Ги Рейно де Лаж, но среди современных медиевистов поддержки он не нашел. Как писал Альберто Варваро, "противоречия Беруля сходны с противоречиями, которые встречаются в "жестах", и могут быть объяснены устной передачей произведения" {A. Varvaro. Op. cit., p. 13.}. Мнение А. Варваро, которое высказывал еще В. Гольтер {W. Colther. Tristan und Isolde in den Dichtungen des Mittelalters und der neuen Zeit. Leipzig, 1907, S. 103-104.}, подтверждает отнесение этого памятника к "эпической" традиции. Черты эпического стиля - частые обращения к слушателям, "формульность", повторы (хотя бы в постоянном назывании противников Тристана "проклятыми богом" и т. п.), разделение повествования на отчетливо фиксированные куски, известный перевес "событийности" над попытками раскрыть психологию персонажей - были подробно рассмотрены А. Варваре в его обстоятельной работе, хотя прямого вывода о принадлежности памятника к "эпической" традиции ученый и не сделал.