Александр Борин - Крутые повороты

Поставили хомуты, а они не годятся. Подошли жильцы из соседних домой интересуются. «Тепло-то будет?» «До понедельника померзнете, — сказал Попов, — буржуйки ставьте». Жильцы подняли шум. Но был уже одиннадцатый час вечера и Попов велел: «Шабаш, ребята».

Об ограждении ямы, вырытой на самой пешеходной дорожке, никто не подумал. В уголовном деле, в показаниях Попова, сказано про это так: «И в мыслях не было, чтобы специально огородить яму». Попов приволок ящик от магазина поставил у края ямы: авось заметит случайный прохожий.

Повесить сигнальную лампу, осветить опасное место — тоже не было в мыслях. Задвижки на теплотрассе оставили закрытыми, но на замок не заперли. И в мыслях не было, что кто-нибудь попытается их открыть.

В субботу, 8 декабря, ни один из работников ЖКУ к яме не прикоснулся. Отдыхали, гуляли, набирались сил для следующей трудовой недели. А в это время кто-то из жильцов открыл незапертые задвижки, пустил в дома тепло. Яма стала наполняться кипятком.

В воскресенье, 9 декабря, в семь часов утра, случилось первое несчастье. В яму с кипятком упал проходивший мимо Олег Борисович Лихачев. Темно, скользко, а тут — пропасть под самыми ногами. В истории его болезни сказано: «Термический ожог кожи второй-третьей степени. Площадь ожога пятьдесят процентов. Ожоговый шок тяжелой степени. Тяжкие телесные повреждения, опасные для жизни».

Лихачева, к счастью, удалось спасти. На машине «Скорой помощи» его доставили в двадцатую городскую больницу, в специальный ожоговый центр.

Если бы из «Скорой помощи», из двадцатой городской больницы немедленно позвонили в милицию, в исполком, забили тревогу: на углу двух улиц, на самой пешеходной дорожке, стоит неогражденная яма с кипятком, срочно примите меры, — трагедию, наверное, удалось бы предотвратить.

Но никто никуда не позвонил: ни из «Скорой помощи», ни из двадцатой городской больницы. Тоже, видимо, не было в мыслях.

Яма с кипятком ожидала следующую жертву.

Один сигнал, правда, все-таки поступил. В журнале дежурного по райисполкому за воскресенье, 9 декабря, я обнаружил следующую запись: «В 12 ч 30 мин. позвонила женщина. Не назвав своей фамилии, сообщила, что на углу Калужской и Брестской улиц разрыта теплотрасса, бьет фонтан горячей воды, наполнилась целая яма. В 12 ч. 33 м. я позвонил в ЖКУ завода дежурной т. Дюльдевой. Она разъяснила, что работники котельной про яму знают, ничего страшного, можно потерпеть до понедельника».

Коротко и ясно: ничего страшного, можно потерпеть…

А еще через час, около четырнадцати, случилось непоправимое: в яму с кипятком упал катавшийся с горки четырехлетний Андрюша Козьменко.

Мимо шел Сергей Владимирович Богураев, слесарь электроцеха. Увидел и, не раздумывая, прыгнул в яму. Потому что не мог иначе. Потому что о себе не думал. Потому что ребенка спасал. Потому что был человеком…

В яме Богураев пробыл около минуты. Шарил руками в кипятке, искал мальчика. Поднял его, отдал подбежавшим людям. Богураеву помогли, он, теряя сознание, выбрался из ямы. Вызвали «Скорую помощь». Второй раз за этот день на самое место. Мальчика раздели, хотели что-то сделать, что-то успеть…

ИЗ ПРОТОКОЛА ОСМОТРА МЕСТА ПРОИСШЕСТВИЯ.На бугорке, с ямой, находится детская одежда: ботинки красные с черными шнурками, шапка черная меховая, колготки красные, зимнее пальто, желто-зеленая клетка с меховым воротником, брючки красные… Вся одежда мокрая и в грязи…

Еще рядом с ямой лежали проволочные прутья. Сперва не знали, что это такое. Потом выяснили: в тот день Сергей Владимирович Богураев обещал своему сыну Коле сделать просторную клетку для двух попугаев…

ИЗ АКТА СУДЕБНО-МЕДИЦИНСКОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ.Смерть Козьменко Андрея, 1975 года рождения, наступила от ожогового шока вследствие обширных ожогов горячей водой кожных покровов лица, шеи, туловища и конечностей.

Через восемь дней скончался Сергей Владимирович Богураев.

ИЗ АКТА СУДЕБНО-МЕДИЦИНСКОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ.Смерть Богураева Сергея Владимировича, 1954 года рождения, наступила от обширных термических ожогов второй и третьей степени общей площадью около 60 процентов поверхности тела.

Вот о чем я сейчас думаю: чтобы предотвратить беду, избежать несчастья, людям, причастным к этой истории, совершенно не требовалось ни кипучего воображения, ни особенной смекалки, ни какой-нибудь редкой догадливости. Врачи «Скорой помощи» и двадцатой городской больницы обязаны были немедленно известить милицию об опасной яме среди дороги уже в силу своей обычной должностной инструкции. Должностные инструкции самым подробным образом регламентируют и порядок производства аварийных раскопок. Все тут предусмотрено, решительно все. И то, что, разрывая трассу, необходимо предварительно оповестить телефонограммой соответствующие районные службы, а копию этой телефонограммы руководитель работ обязан иметь при себе. И то, как надо ограждать места разрытия — прочными и плотными щитами. А на ограждениях следует устанавливать предупредительные надписи и знаки, в ночное же время — сигнальное освещение. Растолковано даже, каким должно быть это освещение, — чтобы обеспечить «хорошую видимость со всех сторон возможного проезда автотранспорта и прохода пешеходов». И про задвижки на теплотрассах четко и внятно записано в инструкции: их нельзя оставлять незапертыми, необходимо всякий раз обвязывать цепями и закрывать на замок.