Симона Бовуар - Мандарины

— Ты прекрасно знаешь, — ответила Надин. — Он не хочет ввязываться без тебя.

— Какая нелепость, — возразил Анри. — Он найдет любых сотрудников, если ему понадобится.

— Это не то, — поспешно сказала Надин. — Ему нужен человек, на которого он мог бы положиться с закрытыми глазами. Знаешь, он изменился, — добавила она. — Должно быть, возраст. Он уже не верит, что способен на все что угодно.

— Думаю, в конце концов он решится, — сказал Анри. — Его все к этому подталкивают.

Надин вопросительно взглянула на Анри:

— Если бы мы не уезжали в Италию, тебе интересно было бы заняться этим?

— Мы уезжаем именно для того, чтобы избежать такого рода вещей, — ответил Анри.

— А я нет, — сказала Надин. — Я еду, чтобы жить на солнце в красивом месте.

— И это, конечно, тоже, — согласился Анри. Надин протянула руку к письмам:

— Могу я почитать?

— Если тебе интересно.

Анри неуверенно стал листать «Аргус»; «Вижиланс» он больше не занимается, все это его уже не касалось.

— Какое милое письмо молоденького студента, — сказала Надин. Анри рассмеялся:

— Того, кто пишет, что моя жизнь служит ему примером?

— Примеры берут, какие находят, — с улыбкой заметила Надин. — Серьезно, — продолжала она, — он кое-что понял.

— Да. Но какая глупость, эта его идея всестороннего человека. На самом деле я мелкобуржуазный писатель, который кое-как выкручивается, разрываясь между своими обязанностями и своими вкусами, и ничего более.

Лицо Надин омрачилось.

— А я, что я такое? Анри пожал плечами.

— Истина в том, что не следует доискиваться, кто ты есть. С такой меркой нельзя подходить.

Надин с сомнением посмотрела на него:

— А с какой другой меркой, ты считаешь, я могу определить свое место в жизни?

Анри ничего не ответил. А с какой меркой он сам будет определять свое место, находясь в Италии? Он снова увлеченно станет писать, и тогда уже у него не появится искушения ставить себя под вопрос как писателя. Ладно. Однако быть писателем — это не спасение от всего остального. Анри плохо себе представлял, как ему удастся не думать о своем месте.

— У тебя есть Мария, у тебя есть твоя жизнь, есть вещи, которые тебя интересуют, — весело сказал он.

— И все-таки у меня много свободного времени, — возразила Надин. — В Порто-Венере у нас будет уйма времени.

Анри внимательно посмотрел на Надин.

— Тебя это пугает?

— Не знаю, — отвечала она. — Я поняла, что до того, как у меня в кармане оказался этот билет, я никогда всерьез не верила в отъезд. А ты в него верил?

— Конечно, разве не ясно?

— Не так уж ясно, — ответила Надин немного агрессивно. — Люди ведут разговоры, обмениваются письмами, готовятся к отъезду, но до тех пор, пока не сядешь в поезд, это вполне может быть только игрой. — И она добавила: — Ты хоть уверен, что хочешь уехать?

— Почему ты об этом спрашиваешь? — удивился он.

— Просто у меня сложилось определенное впечатление, — сказала она.

— Ты думаешь, что я боюсь соскучиться с тобой?

— Нет. Ты мне двадцать раз повторял, что я не навожу на тебя скуку, и я решила поверить тебе, — серьезным тоном ответила она. — Я думаю обо всем в целом.

— О чем обо всем? — спросил Анри.

Он слегка рассердился. Это было так похоже на Надин: она чего-то хотела, безудержней, чем кто-либо, а когда добивалась своего, то теряла голову. Именно у нее появилась идея такого дома, и она, казалось, так сильно стремилась к этому, что Анри ни на минуту не поставил под сомнение их план. А теперь она оставляла его одного перед лицом будущего, которого вдруг не стало.

— Ты говоришь, что не хочешь читать газет, но ты будешь их читать, — сказала Надин. — Представляешь, как странно будет получить «Вижиланс» или этот еженедельник, который когда-нибудь выйдет.

— Послушай, — сказал Анри, — когда уезжают вот так, надолго, всегда наступает трудный момент, который необходимо пережить. Это не причина, чтобы внезапно менять все наши планы.

— Глупо уезжать ради того лишь, чтобы не менять планов, — рассудительно заметила Надин.

— Ты слышала, что говорил на днях твой отец? Если я останусь, начнется все то же, что было раньше, когда ты упрекала меня за то, что у меня нет времени жить.

— Раньше я говорила много глупостей, — отвечала Надин.

— В этом году я не торопился и был очень счастлив, — сказал Анри. — Я еду в Италию, чтобы продолжить это.

Надин нерешительно взглянула на него:

— Если ты действительно думаешь, что будешь там счастлив...