Ганс Носсак - Дело д'Артеза

Д'Артез. Тот д'Артез, которого я знаю...

Глачке (перебивая). Вы, стало быть, знаете такого?

Д'Артез. Разумеется. А как бы я получил право принять его имя?

На пленке пауза. Слышно только порывистое дыхание. Очевидно, господин Глачке огорошен, иначе этого не объяснить. Ему нужно время, чтобы собраться с мыслями.

Глачке. Ну вот, наконец-то мы сдвинулись с места. Весьма признателен вам за сообщение. Так что же с этим д'Артезом?

Д'Артез. Я совсем потерял его из виду. Оттого только мне и пришло в голову принять это имя, чтобы выманить его из укрытия. Можно ли придумать лучший способ? Лучше избранного мною? Имя д'Артез слышат по радио, его читают на театральных афишах и так далее. Мне представляется, что это превосходно задуманный розыск. Каждый вечер, когда я стою на сцене, я только и жду, что кто-нибудь из публики поднимет меня на смех и крикнет: "Да это ведь не ты вовсе!"

Глачке. И до сего времени он так и не дал о себе знать?

Д'Артез. Я все еще жду. Надо запастись терпением, господин обер-регирунгсрат. Это все равно как и в вашем ремесле. Есть, без сомнения, причина, почему мой друг все еще скрывается.

Глачке. А вы с ним не переписывались?

Д'Артез. Но, господин обер-регирунгсрат, это же первейшее правило: никаких письменных улик! Не мне вам это говорить. Тем более когда речь идет о делах частных.

Глачке. Да, безусловно, само собой разумеется. Большое спасибо.

Д'Артез (судя по легкому шуму, видимо, приподнимаясь). Вот, пожалуй, и все.

Глачке. Нет, господин Наземан, сделайте одолжение, еще минуточку. Я знаю, ваше время дорого, к тому же прискорбный повод, приведший вас во Франкфурт... Но у меня к вам еще один вопрос. Не скажете ли, когда вы получили последние сведения о вашем друге д'Артезе?

Д'Артез. Точную дату мне, пожалуй, не припомнить. Я уже говорил вам, цифры - моя слабая сторона. Наш брат придерживается фактов. Так вот, последние сведения, дошедшие до меня о д'Артезе - не от него самого, нет, а, как у нас водится, обходным путем, - так последние сведения гласили, что он попался в сети герцогини Мофриньез. Чему я сердечно был рад.

Глачке. Герцогини Мофриньез?

Д'Артез. Вашим парижским коллегам она, конечно, известна. Весьма любвеобильная молодая дама с поразительным чутьем на каждого, кого можно считать восходящим светилом, - все равно, монархически или республикански настроенного. Ибо сама эта дама, конечно же, была монархисткой, иных идей у нее и быть не могло, но они отнюдь не метали ей в ее женских делишках. В этой области она не признавала партий. Ваши парижские коллеги все это вам, безусловно, подтвердят. Герцогиня в жизни не делала тайны из своих похождении.

Глачке. Но разве д'Артез тоже дворянин?

Д'Артез. Не исключено. Возможно, из обедневшего поместного дворянства. Мы с ним об этом не толковали. Происхождение не играет для интеллигентных людей никакой роли. В нашей среде оно не имеет значения. Не исключается, однако, что Бальзак пожаловал ему дворянское звание. Бальзак сам себе тоже пожаловал дворянское звание. Была у него, что поделаешь, этакая старомодная слабость к дворянству. Весьма, быть может, полезная для карьеры в тот ярко выраженный буржуазный век.

Глачке. Но какое отношение к этому имеет Бальзак?

Д'Артез. Да ведь последнее сообщение, которое я получил о д'Артезе, принадлежит перу Бальзака. А что сам д'Артез, увлеченный любовной интригой с герцогиней, не располагал временем подавать о себе вести, понять можно. Нам с вами тоже было бы не до этого, верно? Да и какое это имеет значение? Тем не менее д'Артез служит нам примером, как терпеливо следует действовать тайной духовной оппозиции. Примером, как, не позволяя отвлекать себя мнимой актуальностью, следует стремиться к поставленной цели. К революции.

Глачке (испуганно). К революции?

Д'Артез (вздыхая). Да, в те времена еще случались революции, и в них верили, хотя они так же иной раз оборачивались ложной актуальностью. Но к чему обсуждать все это, господин обер-регирунгсрат, мы только тратим попусту время. В Париже обо всем этом гораздо лучше осведомлены, чем мы с вами здесь. К сожалению, Бальзак умер, иначе мне наверняка было бы больше известно о дальнейшем жизненном пути д'Артеза. Бальзак был одним из наших надежнейших информаторов. Во всяком случае, любовное приключение с прелестной герцогиней не было мнимой актуальностью, этого мы никоим образом думать не должны. Презабавная история. Так и хочется сказать на старомодный манер - душа радуется. Одна беда - продолжение отсутствует, все обрывается на полуслове. Вот таким-то образом я потерял своего друга из виду в недрах герцогского алькова. И с тех пор ни единой весточки. Странно! Что же побудило подобного человека раз навсегда исчезнуть с горизонта? Не наша ли это вина? Вернее, не моя ли вина, прошу прощения? Вопрос этот меня крайне волнует. А что сталось с герцогиней Мофриньез? Этим вопросом стоило бы заняться парижской полиции. Последнее, что дошло до меня, ее премилая выдумка, чисто женская уловка. Она разыгрывает невинного ангела, до нее и пальцем не коснись, а дальше - едва слышный шелест платья, и свет гаснет. Каков сценический эффект!