Лео Перуц - Шведский всадник

Три юных царя, оседлавшие ветер,

За восемь часов проскакали полмира.

Вот царский дворец, он просторен и светел,

Вот Ирод с трудом оторвался от пира:

"Каспар, Балтазар, Мельхиор распрекрасный,

Куда вы спешите, коней не щадя?"

"Мы слышали голос, могучий и властный,

Мы ищем Марию, мы ищем дитя!"

"Каспар, Балтазар, Мельхиор распрекрасный,

Останьтесь на пир, за столом есть места!"

"Прощай, грозный царь, не зови понапрасну,

Нас ждет путеводная наша звезда".

"Вечно, вечно сияет твой лик", - звучал голосок Марии-Христины, но это было уже из другой песни. Ее одолевал сон, мысли пугались в голове, и она закрывала глазки. Шведский Всадник вставал и неслышно покидал спальню, уводя за собою населявшие ее сказочные образы - волка, курочку, портного, нищего и длиннобородого Ирода, который исчезал последним.

* * *

Дело было в марте, перед самым началом полевых работ. На дворе смеркалось, снеговые облака неслись по небу, на голых сучьях платанов каркали вороны. На втором этаже дома, в "длинной зале", прохаживался взад и вперед Шведский Всадник. Мария-Агнета сидела у камина, рассматривая гравюры из книги с интригующим названием "Der Amaranti neuer Weltgarten"24; горящий камин бросал красноватые блики на ее волосы. У окна домашний учитель посвящал маленькую Марию-Христину в тайны азбуки. Девочка устала и все чаще оглядывалась на угол, где среди прочих деревянных игрушек лежала ее любимая лошадка с тележкой.

У двери на почтительном расстоянии от хозяйского стола застыли в полупоклоне два человека из деревни: крестьянин, пришедший просить семян для посева, и плотник, вызванный хозяином, чтобы настелить новый пол в конюшне. Плотник прикидывал в уме, сколько вина, хлеба, мяса и сыра ему и его помощникам следует запросить за работу. А крестьянин тем временем уже во второй раз твердил свою заунывную литанию:

- У меня к вашей милости большая просьба. Мне не хватает ржи на посев, а ведь уже пора выезжать в поле...

Шведский Всадник подошел к нему и взял инициативу в свои руки:

- Каждый год ты приходишь ко мне за хлебом и семенами, потому что не можешь прокормить себя и свою коровенку. И заготовить зерна для посева, чтобы хозяйство шло прибыльно, ты тоже не можешь. А все из-за чего? Ты спозаранку сидишь в пивной, а если не в пивной, то у себя дома на печке! Жажду ты утолять умеешь, а голод - не научился! Вот и бежишь ко мне побираться!

Крестьянин хорошо знал, что, если он все-таки получит свою полумерку зерна, ему следует переждать плохую погоду. Он ежился, попуская мимо ушей колкие речи хозяина, и вертел в руках свою кроличью шапку. Когда Шведский Всадник умолк, он вновь начал просить:

- Но ведь исстари заведено, чтобы господин помогал своим крестьянам, как подобает христианину и дворянину. Вот и я прихожу к моему господину с большой просьбой в моей тяжелой нужде. Зерно это я хочу взять взаймы до урожая...

- Опять мимо нас везут покойника, - вдруг вмешалась Мария-Агнета, выглянув в окно. - На этой неделе уже третий будет... Господи Иисусе, почему там умирает столько людей? Да и неужто во владениях господина епископа нет своего кладбища?

- Кладбища там нет, - подтвердил учитель. - Там одни заводы, плавильные печи, шахты да карьеры. Самая большая шахта называется "Святой Матфей". Еще есть шахта "Святой Лаврентий" и каменоломня "Бедные души". Люди мрут как мухи у печей, и управляющий отсылает их на захоронение в соседние деревни.

В бледном свете гаснущего дня мимо двора тащилась нищенская процессия, спускавшаяся с холма на проселочную дорогу. Впереди шагал человек с крестом, за ним худой мерин тащил телегу с некрашеным фобом, а замыкал шествие старенький священник, беспрестанно бормотавший молитвы. Никто не оплакивал покойника и не провожал его в последний путь.

- Это значит, - объяснил плотник, - что его княжеская милость, господин епископ, закладывает в своей новой резиденции еще один увеселительный сад с бассейнами, фонтанами, скальными гротами, китайскими павильонами и оранжереями. Строительство стоит больших денег, а их в епископской казне постоянно недостает. Поэтому-то он и прислал на рудники нового управителя, а тот, чтобы выслужиться, сократил людям рацион. Теперь им больше не дают сала, а пайку хлеба урезали до полуфунта на человека, но работать они должны по-прежнему. Вот многие и не выдерживают - падают, как листья по осени.

- Может быть, епископ не знает, что творится в его владениях, и его следует известить об этом? - предположила Мария-Агнета.