Уильям Бейли - Ветер рождает бурю

Лейтенант объявил, что собственноручно застрелит первого, кто попробует вернуться на причал. В порту было сыро и холодно. Через некоторое время полицейские вынесли мешки и чемоданы, башмаки, куртки и другие личные вещи команды и свалили все это в кучу на мокром асфальте. Матросы разобрали вещи и торопливо оделись.

Нельсон отвел членов забастовочного комитета в сторонку — обсудить положение. Решили выставить пикет у ворот причала, чтобы город узнал о забастовке.

Напротив порта находилась маленькая дешевая гостиница для моряков, с ресторанчиком внизу, открытым всю ночь. Нельсон предложил тем, кто не в пикете, пойти туда отдохнуть. Сам он надеялся раздобыть там картон для плакатов.

Шестеро пикетчиков молча вышагивали перед воротами, которые охраняло двое полицейских. Снизу им было видно, как на палубах «Сокола» расхаживают блюстители порядка. Огни на судне снова стали меркнуть — это значило, что с котлами не справляются. Грузовые стрелы по-прежнему бездействовали. В пять часов стало светать. Было холодно, и сырость пронизывала до костей. Нельсон вернулся с горячим кофе и булочками, и пикетчики подкрепились. Настроение у всех было бодрое.

— Смотрите, что я принес, — сказал Нельсон и развернул громадный плакат. На нем было написано: «Команда парохода «Американский сокол» бастует. Мы против отправки оружия белым генералам в Россию. Помогите нам выиграть забастовку!»

■

В восемь часов к воротам причала подошла полицейская машина. Капитан и старший помощник вместе с двумя полицейскими сели в нее, и она помчалась по набережной к центру города.

Возле высокого здания капитан с помощником вышли. Машина осталась их ждать. Поднявшись на лифте, они постучали в дверь со скромной табличкой: «Экспорт-импорт». Представитель компании Уоррен Коллинз открыл им и провел их в кабинет. Там сидел Мэтьюз. Капитан представил ему помощника, и все сели.

— Давайте прямо к делу, — сказал Мэтьюз. — Выходит, что все великолепные планы, которые мы вчера так тщательно обсудили с вами, капитан, теперь лопнули.

— Во всем виноваты болваны-грузчики: не умеют аккуратно работать! Пока не сломали ящик, все шло прекрасно, мы погрузили продовольствие, забункеровали судно и были готовы к отходу...

— Мне наплевать, кто виноват, — перебил его Мэтьюз. — Я знаю одно: все вышло наружу, а ответственность за операцию мы возложили на вас. И потом, я ума не приложу, как теперь быть с вашей командой.

— Я выгнал вон всю эту шайку. Пришлось прибегнуть к помощи полиции.

— Куда умнее было бы оставить людей на борту и выйти на буксире, а потом заявить им: каждый, кто откажется выполнять приказ, пойдет под суд за бунт в открытом море. По крайней мере эти люди не шатались бы сейчас по улицам. А так всему миру станет известно, что за груз у вас на борту.

— Был у меня такой вариант, — сказал капитан. — Но это дело нереальное — на нашей стороне только боцман, юнга и один из матросов. А тут еще кто-то из стачечников избил боцмана, когда тот хотел подойти к котлам. Вот я и решил: если оставить эту банду на борту, они весь начальствующий состав перекалечат. Нет, надо действовать иначе. Я уже звонил в портовое агентство, и мне обещали прислать других людей. Теперь главная задача — провести их на судно.

Мэтьюз обвел всех тяжелым взглядом.

— Мне казалось, я доверил дело опытным людям, однако теперь я опасаюсь, что допустил серьезный просчет. Но если моя голова покатится, то уж я позабочусь о том, чтобы не остаться в единственном числе. Надеюсь, вы меня поняли?

Капитан пробормотал что-то невразумительное.

— Так действуйте! — продолжал Мэтьюз. — И помните: полиция будет поддерживать с вами тесный контакт и обеспечит охрану судна. Вопросы есть?

— А если пронюхают газеты, что тогда? — спросил капитан.

— Беседовать с прессой предоставьте мне, — ответил представитель Вашингтона. — Они свое дело знают и будут писать то, что мы прикажем. А ваше дело — погрузиться и отчалить ко всем чертям!

■

Когда полицейская машина привезла капитана назад, у ворот порта собралось человек шестьдесят, и Нельсон рассказывал им, из-за чего моряки бастуют.

— Вон они, хозяйские прихвостни! — крикнул кто-то, когда капитан и помощник, охраняемые полицейскими, юркнули в ворота.

К двенадцати часам полицейских на причале прибавилось.

— Смотри, раз их столько нагнали, сейчас начнется представление, — сказал Паппас Нельсону.