Пожалуйста... вот таблица, заполненная корявым почерком Грахи Петербург... Анна из Ягеллонов - Стефан Баторий, десять лет разницы. Мария Лещинская Людовик XV, семь лет. Станислав Август Понятовский - Генриетта Софья Пушет, шестнадцать лет... Пожалуйста... прекрасный результат... Далее... Жорж Санд Фридерик Шопен, семь лет (не знал); Элеонора Дузе - Габриеле Д'Аннунцио, пятнадцать лет... Айседора Дункан - Сергей Есенин, семнадцать лет.. Гала Сальвадор Дали, десять лет... Йоко Оно - Джон Леннон, девять лет. Марта Месарош - Ян Новицкий, восемь лет... и тут еще вырезанное из газеты фото Яна Новицкого. Почему, собственно, Граху Петербург это так интересует? И вообще, почему ее еще нет? Господи, да что же это такое? Господи, отзовись наконец из глубины кинескопа или вообще сделай что-нибудь, ускорь шаги Грахи Петербург или выпрями ее жизненный путь, если она дала крюка.
*
Чтобы все было ясно. Чтобы не осталось никаких сомнений. Я не верю. Решительно не верю, что Юрий Гагарин побывал в космосе. Плохая острота? Пускай, но я ее не вычеркну. Нарочно не вычеркну, как говорится у Федора Михайловича. Я не верю, что Гагарин был в космосе. Однако верю рассказам других космонавтов, которые - в это я верю - там побывали и которые - верю испытали ощущение, будто на них кто-то смотрит. Засунутые в герметические контейнеры, они летели в лишенном каких бы то ни было характеристик пространстве, испытывая ощущение, что это пространство смотрит на них, что оно их видит. Я хорошо помню ту передачу, кстати, она была не так уж давно, но не в этом дело, дело в том, что и мне иногда кажется, будто моя каюта, подполье моих радостей и печалей, летит - не вросла в землю, а летит, летит во вселенском просторе, который на меня смотрит.
Явственно, совершенно явственно я ощущаю на себе твой укоризненный взор. Не кори меня! Не смотри на меня с укором! Не смотри на меня с укором невооруженным глазом, но и через свои жидкокристаллические линзы с укором не смотри. Это она заслуживает укоризны... Ну где она? Ни слуху ни духу. А через минуту прогноз погоды. Может быть, что-нибудь стряслось? Может быть, с ней произошел несчастный случай? Может, электрический разряд поразил ее бедренную артерию? Может, ее укусил клещ? Может быть, смертоносный клещ впился в ее бедренную артерию? Если так, то так. Если нет, то нет. Если до сих пор не пришла, пускай не приходит вовсе. Или - ладно уж - пускай придет после прогноза погоды.
А с прогнозом погоды - известное дело... Их две, и обе что ни вечер танцуют для меня перед картой погоды... Одна танцует во вторник, другая танцует в среду, одна танцует в четверг, другая танцует в пятницу. Одна танцует в субботу, другая отплясывает в воскресенье. Одна брюнетка, другая блондинка... У одной в фамилии есть что-то мрачно-демоническое... Фамилия другой звучит на французский лад. В особенности та, вторая, с французской фамилией, весьма-весьма... очень даже ничего... Сама фамилия, если ее выговаривать на польский манер, производит сокрушительное впечатление, фонический, я бы сказал, эффект: Гражина Де-е-е, Гражина Аде-е-е, Гражина Паде-е-ение. О прекраснейшая из телеведущих! Солнце плоти моей! Благоприятный прогноз и попутный ветер! Она не предсказывает погоду. Она воспевает схватки атмосферных фронтов, она - солистка, возносящая хвалу массам знойного воздуха, она - танцовщица с неограниченным набором телодвижений. От умеренных до порывистых. Да. Всякий раз, глядя на танцующую перед картой погоды Гражину Падение, я чувствую, как в моем детородном органе начинает бушевать антициклон...
С Грахой Петербург я познакомился через агентство "Досуг". Мое общение с женщинами всегда было отмечено, скажем так, некоторой суетливостью. После того как меня покинула моя благородная жена, спешка в такого рода делах усугубилась. А с тех пор как я обзавелся сотовым телефоном, приобрела просто паническое ускорение. Во всяком случае, появление на польских землях службы знакомств стало для меня наглядным и ощутимым доказательством того, что моя страна освободилась от московского ига. Иных доказательств независимости кроме борделей - я не заметил.
Возможно, впрочем, я не прав, ведь мои наблюдения субъективны. В конце концов, я смотрю на нашу рождающуюся в непростых условиях демократию из глубины своей норы, с подвальной перспективы. Однако, в конце концов, взгляд мой устремлен оттуда же, откуда и твой, божественная пропагандистка прокладок: из недр своих потрохов, со дна своего черепа, из темницы своего тела.
Читать дальше