Рауль Мир-Хайдаров - Горный король и другие

«Так уж Пашка и поймет… про общее дело, с ним особый, колесовский, разговор нужен», — Шариф гнал машину, чтобы застать Пашку в перерыв.

Разгрузившись, Кутуев направился к доске показателей, где Пашка мелом выводил свой месячный итог.

Отказавшись от протянутого Сергеем стакана газировки, Кутуев окликнул Пашку.

— А, Сова, чем обязан младому племени? — поправляя пряжку-подкову на ремне затертых джинсов — память о курортном Крыме, Колесов равнодушно обернулся.

— Послушай, супермен, ты зачем сегодня водовозку в сай загнал? — громко спросил Шариф.

В их сторону заинтересованно обернулись шоферы.

— По-моему, он сам туда свернул, — не моргнув глазом, нахально улыбнулся Пашка.

Шариф схватил его за грудки, и рубашка с треском лопнула на спине.

— Подлец, паясничаешь, а у него пятеро детей…

— А ну, пусти! — рванулся Пашка. — Молокосос! Я с тобой еще поговорю… — угрожающе процедил он.

— Поговорим, поговорим, — растащил их Сергей. — Только запомни, Колесо, мы приехали сюда надолго…

Пашка оглядел ребят, в бессильной злобе выругался и кинулся к своей машине, всегда стоявшей первой у выезда.

Осень пришла неожиданно рано, внезапно спала жара, дождь дважды омыл, казалось, насквозь прокалившуюся степь, смахнул с придорожных чинар въевшуюся за долгое лето пыль, прибавил саям воды. Заблестела, жирно отражаясь в лучах фар, широкая спина автострады. По-весеннему молодо запахла земля, даже на два коротких дождя откликнулась она зазеленевшими лужайками. Установились долгие теплые, безветренные дни. Вблизи рудников и карьеров, изо дня в день прибавляя в цвете, заполыхал лес, вновь, как и по весне, слетались в предгорья птицы.

На полевом стане, поближе к насосной станции, у речки, колхоз открыл чайхану. Усман-ака разрешил обедать в ней и водителям. И теперь многие заезжали на жирную шурпу, дымящийся шашлык, обжигающую самсу. Привлекал и самовар с горной водой на тлеющем ангренском угле, кипевший с самого утра.

Шариф в последнее время замечал, что Усман-ака чем-то озабочен. Часто по утрам встречал его с колхозным агрономом у шоссе. Как-то Шариф притормозил рядом с колхозным вездеходом.

— Усман-ака, может, помочь вам чем-то нужно? — поприветствовав, спросил Кутуев.

— Спасибо, сынок, — поблагодарил председатель. — Забота у нас такая — подвело ПМК: рассчитывали мы на них, что помогут пересечь дорогу и проложить большие трубы для воды, а потом трассу снова привести в порядок. Хилая оказалась организация. Считай, насосную станцию мы своими силами и построили. А теперь экскаватор у них в ремонте, труб нужных диаметров нет, трубоукладчика нет, асфальтировщиков нет. А ждать нам больше нельзя. — Усман-ака посмотрел на агронома. — В этом году мы должны сделать пробный полив… — И, словно убеждая себя, Усман-ака не по возрасту решительно, словно саблей, взмахнул рукой: — Сами будем класть трубы!

А в перерыв в чайхане витийствовал Колесов:

— Все, кончилась наша малина! Дорога теперь никуда не годится, вот скоро ее копать да латать начнут, видели, набросали вдоль трассы труб? Но это еще не все, хлопок начнется — жизни совсем не будет: голубые корабли пойдут величаво! По ночам тракторные прицепы на хирман потянут. Веселая жизнь: постоянно держи ногу на тормозе. Не по мне все это. А в солнечные дни совсем лафа: прямо на шоссе расстилают «белое золото» на просушку — любуйся, не дай Бог зацепишь колесом, здесь на этот счет строго! А я б рванул, как обычно, чтоб белый снег за кузовом…

— Слушай, Колесо, за что ты так хлопок невзлюбил? — спросил Сергей.

— Не люблю — и точка, я нейлон предпочитаю…

— Эх ты, Нейлон, поди, у тебя и душа нейлоновая, — вмешалась в разговор учетчица Мукаррам-апа.

Зима явилась ночью. Мокрым снегом замело едва опавший лес на склонах, в белых берегах, казалось, еще торопливее побежали речки. По утрам машины заносило на обледенелом шоссе, но теперь на большой трассе было не страшно, рядом всегда находилась техника: тракторы, бульдозеры — вытянут!

Январь оказался не по-азиатски снежным и холодным.

Шариф из окна кабины часто видел в степи Усмана-ака и агронома, они проверяли снегозадержание. Ох, как пригодится весной эта влага на новых землях!

Дважды за зиму колхозный трактор приводил на прицепе с трассы к чайхане машину Нейлона. В сердцах брошенное Мукаррам-апой прозвище так и осталось за Колесовым. Помогая Пашке с мотором, трактористы укоризненно качали головами: