Иштван Рат-Вег - Комедия книги

КНИГИ О РАЕ

* КНИГИ О РАЕ

Теперь мы попросим каноника Арну провести нас по райским полям. Фантазия его и здесь поднимается высоко -- однако что-то словно бы связывает ее с землей: Арну никак не может оторваться от земных образов и ассоциаций. Устроен рай точно по подобию старой Франции. Бог в нем -- король, архангелы -- его придворные. Дева Мария -- королева, святые девственницы -- ее придворные и наперсницы. Из девяти ангельских сонмов набирается целая табель о рангах: герцоги, графы, маркизы, бароны; святые образуют дворянство, а удостоившиеся блаженства -- народ. Иисус Христос -- верховный судья, евангелисты -- его секретари. (Чисто феодальная структура. Конституции -никакой.) Дворец господа состоит из семи этажей: собственно, это семь этажей небес. Каждый этаж охраняется ангелом в капитанском чине; подчиненная ему охрана обитает в хрустальном дворце. Во дворце -- 1200 окон, это звезды; два самых больших окна -- солнце и луна. Здесь нет земных забот, нет печали, нет страха смерти.

Это -- царство блаженства и радости. Здесь у всех лишь одна забота: как бы поприятнее провести время, наслаждаясь отдыхом и не ведая труда. Наслаждения, захлестывающие удостоившихся блаженства, относятся к земным радостям в той же пропорции, в какой море относится к капле. Тело блаженных сияет, как солнце, с той лишь разницей, что сияние это в семь раз сильнее солнечного. И сияющие эти тела совершенно прозрачны, каждая частица их словно бы сделана из хрусталя. Интересно, что фантазия каноника предваряет здесь еще не открытый рентген... В то же время, однако, он позабыл все, что писал о распутных женщинах, которых раздетыми показывают в аду. То, что там в естественности своей было позором, здесь сверкает в семь раз ярче солнца. Арну даже добавляет, что "Господь этим дает понять, как он ценит даже мельчайшую частицу уподобившегося ему нашего тела". Сверкающие эти фигуры так сильны, что любая из них способна была бы взять земной шар и играть им, словно мячиком

Глаза у блаженных в тысячи и тысячи раз зорче, чем на земле. Они видят под собой солнце, луну, звезды -- но они могут видеть и края, где родились, свой дом, семью, родственников, знакомых (разумеется, если те не попали в ад). Тело праведных источает аромат, словно сосуд, полный роз, гвоздик, разных прочих цветов, амбры и мускуса. Этот же запах, только в несколько раз более сильный, исходит от тел Марии и Иисуса; кроме того, весь рай залит сладким, словно корица (?), ароматом, льющимся из тела Господа. "А можно ли описать наслаждение сладостных поцелуев, чистых объятий и святых прикосновений (saints attouchements), в которых ни Мария, ни даже сам Спаситель не отказывают ни одному из праведников".

Блаженным нет нужды поддерживать свои силы едой и питьем, поскольку они и так бессмертны. Но, чтобы уж и язык не остался обделенным райскими наслаждениями, в раю существует дивно пахнущий, вкусом же заменяющий хоть тысячу ростбифов и отбивных напиток -- вроде слюны (salive). Тут автор снова вступает в противоречие с самим собой. Несколькими страницами раньше он говорит о великолепных банкетах, которые серафимы, херувимы и прочие генералы ангельских сонмов устраивают в честь праведников. Торжественные эти пиры невероятно многочисленны. Кроме праведников, туда приглашаются все святые, обитающие на небесах, и десять тысяч великомучеников, и принявшие мученическую смерть одиннадцать тысяч девственниц. "О, достославные гости,-- с воодушевлением восклицает каноник,-- о, дивный стол, достойный господа и его избранников!" А на дивном том столе -- только слюни!.. Остаются еще наслаждения для слуха. В раю действует хор из тысячи миллионов певцов; дирижер в нем -- сам Христос. Он задает тон, и по его знаку огромный хор затягивает только что сочиненный мотет.

Каноник рассказывает и о том, как совершается в небесах прием новых душ, удостоившихся райского блаженства. Навстречу им распахиваются райские врата, столпившиеся обитатели рая видят приближающегося праведника, а когда тот прибывает на небо, радостно обнимают его. Затем отряженные для этого ангелы ведут нового райского жителя пред очи господни. Он вступает в тронный зал, в глубине которого на высоком троне восседает бог, и преклоняет перед ним колени. Тогда бог сходит к нему, обнимает нового гостя и касается его лба поцелуем. После этого новичок становится полноправным членом небесного коллектива, и все пять органов его чувств могут теперь хмелеть от райских блаженств.

Читатель, вероятно, подумает, что это гротескное порождение религиозной фантазии не имеет себе равных в теологической литературе. Читатель ошибается.