Мигель Сервантес - Назидательные новеллы

- Что вам нужно, голубчик? Вы, должно быть, слуга одного из наших постояльцев?

- Если я кому и слуга, то, конечно, слуга вашей милости, - ответил Авенданьо, охваченный волнением и замешательством.

Девушка, выслушав этот ответ, сказала:

- Ну, брат, проваливайте; трудящейся девушке никакие слуги не надобны.

И, кликнув хозяина, она прибавила:

- Спросите, сеньор, что нужно здесь этому малому.

Хозяин вышел и спросил у Авенданьо, в чем дело. Тот объяснил ему, что он ищет здесь знатных кавальеро из Бугоса, один из которых - его господин, отправивший его вперед с важным поручением в Алькала де Энарес и велевший ему дожидаться своего прибытия в Толедо, в гостинице у Севильянца, где он предполагал остановиться: господин его приедет сегодня ночью или, самое позднее, на следующий день. Авенданьо сумел так ловко расписать свою выдумку, что хозяин принял ее за чистую правду и сказал:

- Ладно, оставайтесь у нас; можете подождать здесь прибытия вашего господина.

- Чувствительно вас благодарю, сеньор хозяин, - поспешил ответить Авенданьо, - распорядитесь, ваша милость, отвести комнату для меня и заодно для товарища, едущего со мной и стоящего сейчас на улице; денег у нас достаточно, и мы расплатимся с вами как следует.

- Согласен, - произнес хозяин.

И, обратившись к служанке, хозяин прибавил:

- Костансика, вели Аргуэльо отвести этим молодцам угловую комнату и постлать им чистое белье.

- Слушаю, сеньор, - ответила Костанса (таково было имя девушки).

И, отвесив поклон хозяину, служанка пошла в другую сторону; при ее уходе Авенданьо пережил ощущения путника, видящего, что солнце вдруг закатилось и землю покрыла темная, зловещая ночь. Тем не менее он отправился к Каррьясо сообщить, что ему удалось увидать и сделать. Тот по тысяче разных признаков сообразил, что друг его одержим любовной чумой, но не пожелал с ним об этом разговаривать впредь до выяснения того, в какой мере заслуживает необыкновенных похвал и восторженных отзывов Костанса, красоту которой тот превозносил до небес.

После того как они вошли наконец в гостиницу, Аргуэльо, женщина лет сорока пяти, следившая за постельным бельем и обслуживанием комнат, провела их в помещение, не отводившееся обыкновенно ни для кавальеро, ни для слуг, а скорее для людей среднего между этими званиями положения. Приятели спросили ужин; Аргуэльо ответила, что у них в гостинице еды никому не подают, а если что стряпают и готовят, то исключительно из запасов, закупаемых самими постояльцами, но здесь, по соседству, есть немало заезжих домов и харчевен, где они без всякого стеснения могут спросить себе на ужин все, чего пожелают. Воспользовавшись указанием Аргуэльо, друзья отправились в заезжий дом, где Каррьясо подкрепил себя тем, что ему предложили, а Авенданьо тем, что принес с собой, то есть мечтами и размышлениями.

Каррьясо был очень удивлен, видя, что Авенданьо почти ничего не ест. Чтобы получше выпытать мысли своего друга, он на обратном пути в гостиницу сказал ему:

- Завтра нам придется пораньше встать; еще до наступления жары нам следовало бы приехать в Оргас.

- Я держусь другого мнения. - заметил Авенданьо, - прежде чем отсюда уехать, я хочу осмотреть достопримечательности города, а именно: Часовню богоматери, "Механику" Хуанело, гулянье св. Августина, Королевский огород и Вегу .

- Ладно, - произнес Каррьясо, - это дело можно обделать в два дня.

- Говоря откровенно, я совсем не собираюсь это делать быстро; в самом деле, ведь не в Рим же мы поспешаем, чтобы занять какое-нибудь пустующее место.

- Эге, - вскричал Каррьясо, - убейте меня, но вам все-таки много приятнее засесть в Толедо, чем продолжать задуманное нами путешествие!

- Да, это так, - ответил ему Авенданьо, - мне так же трудно не видеть личика этой девушки, как отправиться на небо, не совершив добрых дел.

- Недурно сказано, - подшутил Каррьясо, - решение, можно сказать, вполне достойное такого знатного человека, как вы. Сочетание действительно подходящее: с одной стороны, дон Томас де Авенданьо, сын дона Хуана Авенданьо - кавальеро из хорошего дома, с хорошими средствами, молодой, веселый, большой умница, а с другой - юнец, влюбившийся и потерявший голову из-за судомойки в гостинице Севильянца!

- Мне сдается, - возразил Авенданьо, - это ничем не хуже того, когда дон Дьего де Каррьясо, сын отца того же самого имени (причем отец - кавальеро ордена Алькантара, а сын вскоре унаследует от него майорат!), одаренный блестящими внешними и внутренними качествами, несмотря на все свои прекрасные данные, взял да и полюбил... и как бы вы думали, кого? Королеву Джиневру? Не тут-то было: а самое Тунцеловлю Саарскую , которая своим безобразием не уступит, пожалуй, чудищам св. Антония !