Александр Лебедев - Инсталляция

— Хороший вопрос, — парень подошел к открытому иллюминатору и вытащил из кронштейна свернутый в трубочку кусочек бумаги.

— Записка, мать твою.

Он развернул бумагу и прочитал вслух:

— Максим, прости меня. Это я ударила тебя по голове. Я нагородила чушь про спецагента, потому что хотела воспользоваться тобой и твоими деньгами. Теперь я понимаю, что это было глупо. Я ухожу. Надеюсь, память к тебе вернется, и ты будешь счастлив. Прощай. Света. ру.

— Утопилась, что ли? — предположил матрос.

— Утопилась, — передразнил Макс, — сейчас заплачу от умиления. Сбежала она, мать твою. Понял?

— Нет.

— То-то и оно.

В маленькой каюте, отделенной от Максима тонкой перегородкой, находились три девушки и разговаривали о погоде, о музыке и о цветах.

— Ты сегодня не торопишься? — спросила Оля.

— Нет, — ответила Светлана.

— Ну и правильно, что тебе там делать? Я вообще не представляю, как можно сидеть взаперти столько времени.

— Честно вам скажу, девочки, мне и самой надоело. Я решила с этим покончить.

— И правильно. Молодец, — одобрила Ира, — только как ты теперь будешь?

— Пойду, попрошусь к Руслану, устала я без мужика.

— А будет он тебе рад?

— Вот я и посмотрю, обрадуется он мне или нет.

— Конечно, обрадуется, — предположила Оля.

— Не знаю, не знаю, — возразила Ира, — не все мужики любят сюрпризы.

— Знаете, в чем моя проблема? Я номер его каюты не знаю.

— Так, спроси.

— У кого?

— Да. Будет стремно, если ты подвалишь к капитану и поинтересуешься. Ты что думаешь, Ир?

— Не надо, — авторитетно сказала Ира, — пусть лучше дождется завтрака, если, конечно, он в кают-компании не висит.

— Я бы туда сходила, — сказала Светлана, — но моя одежда вряд ли покажется там уместной.

— Да ладно тебе. Главное, не рисуйся слишком. Загляни внутрь, если он там — падай к нему, если нет — возвращайся. Тут никто на прикид не смотрит. Один парень вообще в форме матроса ходил. Да мы тебе про него рассказывали.

— Да, что-то вспоминаю.

— Главное — не дрейфь.

— Спасибо вам, девчонки, за все. Пойду.

— Удачи.

— Вам тоже. Кстати, если сюда мой матрос пожалует, вы уж меня не выдавайте. А то, как бы и у вас неприятности не начались.

— Зачем нам надо? — брезгливо спросила Ира.

— Так, на всякий случай предупредила, пока.

Светлана воровато выглянула из каюты и осмотрела пустой коридор.

— Не дрейфь, ты.

Девушка улыбнулась в ответ и пошла к трапу, идущему наверх. Она вышла на палубу и обошла овальную надстройку, заглядывая в квадратные иллюминаторы. Светлана встала возле борта и, облокотившись о парапет, закурила сигарету. Она почувствовала, как дрожат ее руки и, не докурив, бросила сигарету в воду. Светлана попыталась рассмотреть берег, но в темноте ничего не было видно.

«Ну и глушь», — подумала она.

Она постояла еще около минуты и нерешительно вошла в открытую белую дверь.

— Как это сбежала? — недоумевал Эмиль Валерианович.

— А я почем знаю? — оправдывался Макс.

— Ты же сказал, что она ходить не может? Как же она убежала?

— Она утопилась, — сказал матрос, — там и записка была.

— Да какая, на хрен, записка! — злобно огрызнулся Макс, — Такие не тонут.

— Ай, Максик, говорил я тебе.

— Да, что вы, Эмиль Валерианович, в самом деле.

— Хочу я тебе верить Максим, но даже не знаю, что и подумать.

— Вы думаете это я?

— А что я по-твоему должен думать?

— Хорошо, — сказал Макс, сделав паузу, — я ее найду, она здесь, и никуда от меня не денется.

— Время, Макс, время.

— Осмотреть корабль — это дело получаса.

— Полчаса, — сказал мужчина и, повернувшись к висевшему на руках Руслану, сказал:

— А ну-ка, ребятки, снимите мне этого. Я хочу с ним поговорить.

Матросы исполнили приказание и даже посадили молодого человека на стул.

— Давайте начнем по-хорошему, — сказал Эмиль Валерианович и, повернувшись к матросам, добавил:

— Вы еще здесь?

Макс в сопровождении двух рослых парней кинулся по узкому проходу.

— Стоп, — Макс резко остановился. Так, что один из матросов налетел на него. Начнем прямо отсюда. Она может быть, где угодно.

Троица методично стала осматривать затемненные проходы и открывать, все без исключения, двери и люки. Когда трюм был полностью исследован, Максим сказал одному из матросов:

— Стой здесь, будешь смотреть за трапом, девчонка лет двадцати — двадцати пяти, в джинсе, блондинка, стрижка — каре.

— Как это? — переспросил матрос.