Александр Лебедев - Инсталляция

— И что?

— Любой, кто попробует открыть дверь, сразу поймет, что внутри кто-то есть.

— Как же я выйду?

— А куда ты собралась?

— Не знаю, мало ли что может произойти.

— Что, например?

— Например, пожар.

— Выпрыгнешь в иллюминатор.

— Тем не менее, Максим, не надо меня запирать.

— Я не собираюсь опять спорить, или я тебя запру, или возвращайся в свой шкафчик со швабрами.

Светлана подумала, что этот диалог уже мало похож на разговор двух спецагентов, старшим из которых является она. Девушка глубоко вздохнула и сказала:

— Хорошо. Надеюсь, ты прав.

Светлана встала возле иллюминатора и посмотрела на проплывающий мимо аккуратный залив с небольшим покосившимся домиком и деревянным причалом.

«Надо же, — думала она, — а ведь здесь кто-то живет, ходит по утрам на рыбалку, купаться и совершенно не замечает окружающей красоты. Хотя, наверное, с грязного берега, заваленного этикетками от „Сникерса“ и пустыми бутылками, так же красиво смотрится проплывающая белая яхта, и кто-то смотрит сейчас на нее и завидует счастливым людям».

Светлане захотелось залезть на верхнюю полку, но она вспомнила о том, что непременно начнет изнурять себя кулинарными фантазиями.

«Странно, — подумала она, — почему Максим, с такой легкостью убедивший капитана и команду черт знает в чем, узнавший в течение нескольких часов о наличии Руслана и постоянно проявляющий инициативу, никак не может решить проблему, которая на фоне всего предыдущего должна казаться плевой. Наверное, нужно было оставить ему его деньги. Но как? Он же остался в одних плавках. Наверняка, это выглядело бы смешно. Конечно, их можно ему вернуть и сейчас. На купюрах же не написано, что это его деньги. Да, надо вернуть. С деньгами он что-нибудь придумает. Нет, ну как же так? На яхте нет возможности просто купить пирожок или булочку? Что же лучше, пирожок или булочка? Конечно, пирожок. С рисом и мясом или с картошкой, лучше горячий, но можно любой. И запить его молоком или горячим чаем. А еще лучше… Ну вот, опять началось, — отпугнула мысли Светлана, — все мысли о еде. Неужели это так важно. Йоги не едят по два месяца, верующие постятся, а я после двух суток совершенно раскисла. Надо что-то делать».

Светлана села на полку и попыталась подумать о Руслане. Мысль тут же растаяла, трансформировавшись в салат из овощей.

«Так с ума можно сойти», — девушка неохотно стянула с себя одежду и, открыв воду в умывальнике, стала методично тереть ткань лежавшим здесь куском мыла. Работа отняла у нее некоторые силы, но это отвлекло внимание от голода, и Светлана выстирала свою футболку и джинсы так тщательно, как не делала этого никогда. Она так увлеклась, что не сразу заметила разговор, проходящий сквозь стенку туалета. Говорила девушка, находившаяся за тонкой стальной перегородкой и, судя по тому, что делала она это громко, другая девушка находилась в комнате за закрытой дверью. Не смотря на то, что голос хорошо был слышен, разобрать слов Светлане не удалось, как она не прислушивалась. Железные стены превращали комнату в музыкальный инструмент, многократно отражая звук и искажая его. Светлане показалось, что за перегородкой разговаривают два свободных человека, а она превратилась в добровольную, но все же пленницу, где она сама заключенный и надсмотрщик.

Светлана совсем замерзла и уже успела несколько раз пожалеть, что устроила постирушки. Недосохшая футболка быстро отняла часть ее тепла. Надевать куртку совершенно не хотелось. Девушка пыталась свернуться калачиком или, по меньшей мере, прижаться к чему-нибудь. Она почувствовала теплые руки Максима и, бросившись в его объятия, застучала зубами.

— Ты что? — шепотом спросил парень.

— Замерзла.

— Если хочешь, я могу принести тебе бушлат.

— Сделай одолжение, — говорила девушка, прижавшись к теплой груди парня.

— Как ты?

— Ужасно.

— Свет, неужели тебя не готовили к подобным штучкам?

— К таким нет.

— А к каким готовили?

— Прыгать через забор и стрелять на вскидку.

— А меня?

— И тебя.

— Слушай, Свет, а у нас не существует специализации?

— Как это?

— Как у воров. У них есть и медвежатники, и щипачи, и мокрушники.

— Это тебе матросы рассказали?

— Да.

— Нет, у нас такого нет. Мы все универсалы, только я мужиков клею, а ты баб.

— Ты хочешь сказать, что я соблазнял женщин?

— Разумеется, если это для работы необходимо.

— И как у меня это получалось?