Доди Смит - Я захватываю замок

Поверх одной из стопок лежал черный армейский плащ. Как я боялась его в детстве! Он напоминал мне одеяние ведьм. Меня снова обуял ужас, хотя и по другому поводу: плащ и прочая одежда представлялись мне частью покойницы.

— Роуз, я не могу к этому прикоснуться, — пробормотала я.

— А придется, — ответила сестра и принялась деловито перебирать вещи.

Если бы мы любили бедную тетушку Миллисенту, то, наверное, отнеслись бы к ее одежде с ностальгической нежностью. Окажись ее наряды изящными и женственными, разбирать их, наверное, было бы не столь противно. К сожалению, основной гардероб составляли тяжелые темные пальто и юбки плюс толстое шерстяное белье. Больше всего меня угнетали бесконечные ряды старушечьих туфель, натянутых на деревянные распорки. Точь-в-точь мертвые ноги!

— Тут уйма льняных носовых платков, — сообщила Роуз. — Ну, хоть что-то…

Однако носовые платки, а равно перчатки, чулки и жуткая пара изломанных корсетов, внушали мне омерзение.

— Нужно хоронить одежду с покойниками, — заметила я. — Чтобы никто ее потом с презрением не перебирал.

— А я и не перебираю ее с презрением, — возразила сестра. — Некоторые костюмы сшиты из превосходной ткани.

Только вещи она запихивала в чемоданы небрежно, без особого почтения. Пересилив себя, я вытащила все обратно и сложила аккуратнее. Призрак тетушки Миллисенты облегченно вздохнул.

— Она строго следила за гардеробом. Чтобы все было почищено, отутюжено, — напомнила я.

— Да какая ей теперь разница! — фыркнула Роуз.

И тут на лестнице послышались шаги…

Душа у меня ушла в пятки, язык прилип к гортани. Я в ужасе смотрела на сестру.

— Да не она это, не она, — тихо просипела Роуз, — Кассандра… это не она.

Но по глазам я видела: думаем мы об одном и том же. Разумеется, ей тоже было жутко в мрачном пустынном особняке. Я знала, что небрежное обращение с одеждой — просто бравада. Только не догадывалась, что шаги напугали Роуз куда сильнее, чем меня. Она-то сразу сообразила: если на лестнице не покойная хозяйка, то, скорее всего, бродяга, таившийся в подвале, — нас он, конечно, прикончит, а трупы спрячет в чемоданы.

О чудесная, храбрая Роуз! Превозмогая страх, она резко распахнула дверь и выпалила:

— Кто здесь?!

В коридоре стоял клерк из юридической конторы.

— Как вы смеете, как вы смеете?! — яростно закричала она. — Прокрадываетесь в дом, до смерти пугаете мою сестренку…

— Роуз, не надо… — пролепетала я.

Бедняга рассыпался в извинениях.

— Я хотел как лучше… — виновато проговорил он, протягивая Роуз письмо.

Она пробежала его глазами.

— Но мы не можем столько заплатить!

Я выхватила у нее листок. Речь шла об оплате за хранение мехов.

— Вам и не нужно ничего платить, я все уладил по телефону, — объяснил клерк. — Как душеприказчики вашей тети мы получаем ее счета и чеки. Ясно? Письмо принесли рано утром, до вашего прихода, но я не успел его прочитать. Меха теперь тоже принадлежат вам.

— Тетя Миллисента не носила меха, — заметила я, — и всегда выступала против жестокого обращения с животными.

Тут я ее полностью поддерживала.

— Тем не менее, меха ее, — ответил он, — жестоко это или нет. Советую вам заскочить в хранилище. Они ведь стоят денег.

Я вновь перечитала письмо; какие именно меха, там не уточнялось.

— Наверное, хорошие, раз она столько тратила на хранилище, — добавил клерк. — Предлагаю сдать тряпки в камеру хранения. Пока я повезу чемоданы на вокзал, вы сбегаете за мехами. Ясно? Только пакуйте быстрее.

Мы торопливо затолкали одежду в чемоданы (стыдно сказать, но я напрочь забыла о мертвых чувствах тетушки Миллисенты). Клерк и поджидавший его таксист отнесли багаж в машину, а нам поймали другое такси.

— К сожалению, поехать с вами не могу, хоть и рад бы, — сказал молодой человек, — к трем мне нужно в суд.

Пусть волосы бедняги блестели от жира, а лицо усеивали прыщи, сердце у него было золотое! Роуз, очевидно, тоже тронула доброта юноши: высунувшись из окошка такси, она извинилась за недавнюю несдержанность.

— Ничего страшного. Я бы тоже испугался, — с улыбкой ответил он, а потом вслед крикнул: — Надеюсь, вас ждут соболя!

Мы тоже на это надеялись.

— Меха явно новые… По крайней мере, когда мы общались, их у нее не было, — задумчиво сказала Роуз. — Наверное, с возрастом равнодушия прибавляется, а принципов убавляется.

— Может, там обычный кролик? — решила я немного спустить нас с небес на землю.