Ирвин Шоу - Матрос с 'Бремена' (сборник рассказов)

-- Хочу тебе кое в чем признаться,-- с самым серьезным видом откликнулся Майкл.-- Я никогда не прикасался к другой женщине. Ни разу. За все эти пять лет.

-- Ладно, оставим.

-- Ты мне веришь или не веришь?

-- Оставим, оставим.

Они шли мимо длинных скамей, где не было ни одного свободного места, поставленных под раскидистыми, с густой листвой, деревьями городского парка.

-- Я же стараюсь этого не замечать,-- продолжала Фрэнсис, словно разговаривая сама с собой...-- Стараюсь убедить себя, что все это чепуха. Мужчины вообще такие, вот я и говорю себе: пусть поймут, чего им не хватает.

-- И женщины тоже,-- подхватил Майкл.-- В свое время я видел одну-две.

-- Лично я даже не смотрела на других мужчин,-- призналась Фрэнсис, по-прежнему шагая прямо и глядя перед собой.-- После нашего второго свидания.

-- Но ведь на сей счет не существует никаких законов.

-- Мне становится ужасно не по себе, все нутро переворачивается, когда ты смотришь на проходящую мимо женщину. Я вижу в твоих глазах огоньки -точно так ты смотрел на меня в тот первый раз, когда мы встретились в доме Алисы Максуэлл. Ты стоял в гостиной, возле радиоприемника, в зеленой шляпе на голове, а вокруг очень много гостей.

-- Да, помню эту шляпу.

-- Тот же взгляд,-- не останавливалась Фрэнсис,-- и мне от него становится тошно. В результате я ужасно себя чувствую.

-- Шшш, дорогая, прошу тебя, потише!

-- Теперь, пожалуй, я выпила бы.

Молча пошли к бару на Восьмой улице; Майкл машинально поддерживал Фрэнсис за руку, когда переступали через бордюр, оберегая ее от несущихся автомобилей. Он застегнул пальто и шел, глядя на свои начищенные до блеска коричневые ботинки. В баре сели за столик возле окна; лучи нежаркого ноябрьского солнца проникали сквозь чисто вымытые стекла, в камине плясал шаловливый костерок. Официант-японец принес им тарелочку с солеными баранками и стоял со счастливым видом, радушно им улыбаясь.

-- Ну, что ты закажешь теперь после нашего завтрака? -- спросил Майкл.

-- Наверно, бренди.

-- Принесите курвуазье,-- обратился Майкл к официанту.-- Два курвуазье.

Тот очень быстро принес два бокала, и они, сидя на солнце, с удовольствием потягивали приятный напиток. Майкл, осушив бокал наполовину, выпил воды.

-- Да, я смотрю на женщин,-- признал он.-- Ты права. Не знаю хорошо это или плохо, но я на них смотрю, и все тут. А если, проходя мимо, я на них не смотрю, то тем самым дурачу и тебя, и самого себя.

-- Но ты смотришь на них с вожделением, словно всех хочешь поиметь,-Фрэнсис вертела в руках бокал с бренди.-- Каждую... каждую...

-- Ну, в какой-то мере это верно.-- Майкл тихо разговаривал скорее с самим собой, чем с женой.-- Ничего не могу с собой поделать, но это верно.

-- Знаю. Потому мне и плохо.

-- Еще бренди! -- позвал Майкл официанта.-- Еще два бренди!

-- Для чего ты меня обижаешь, заставляешь страдать? Зачем тебе все это?

Майкл вздохнул, закрыл глаза, потер их осторожно кончиками пальцев.

-- Мне просто нравится, как женщины выглядят. Больше всего в Нью-Йорке мне нравится то, что здесь полно женщин -- толпы. Когда я приехал в Нью-Йорк из Огайо, это первое, что бросилось мне в глаза,-- миллион чудесных, красивых женщин, везде, в любой части города. Я гулял по улицам с затаенным ожиданием, с трепещущим сердцем.

-- Пацан ты. Обычные чувства незрелого мальчишки.

-- Ну, что еще скажешь? Давай выкладывай. Теперь я стал старше, приближаюсь к среднему возрасту, у меня появился жирок, но все равно, мне нравится прогуляться часика в три по восточной стороне Пятой авеню, между Пятидесятой и Пятьдесят седьмой улицами. Они в это время все там -притворяются, что делают покупки, в своих меховых манто и умопомрачительных шляпках. Весь окружающий мир для меня сосредоточен в этих восьми кварталах: лучшие в мире меха, бесподобные наряды, самые красивые женщины,-- сорят деньгами, ни о чем не жалея; холодно смотрят на тебя, хотят убедить, что ты их вовсе не интересуешь, когда проходишь мимо.

Официант-японец поставил два бокала на стол, все время улыбаясь, словно они его осчастливили на всю жизнь.

-- Вы довольны? -- спросил он у посетителей.

-- Все просто чудесно,-- ответил Майкл.

-- Пара меховых манто да шляпки по сорок пять долларов за штуку! -фыркнула Фрэнсис.

-- Дело не в манто. И не в шляпках. Все это лишь декорация для таких женщин. Нужно это понимать, а ты даже не желаешь слушать!

-- Нет, желаю.

-- Мне нравятся девушки из офисов: такие аккуратные, опрятные, в очках, бодрые, веселые, сногсшибательные; во всем знают толк, постоянно следят за собой.-- Он смотрел на людей, проходивших там, за окном, по тротуару.-- Меня восхищают девушки на Сорок четвертой улице во время ланча -- актрисы, одевающиеся всю неделю за бесценок; они стоят у "Сарди" и оживленно болтают с приятными молодыми людьми, демонстрируя им свою неувядаемую молодость и жизнелюбие, притягивая к себе взгляды продюсеров. Я в восторге от продавщиц в "Мейси": они оказывают тебе все свое внимание только потому, что ты мужчина, заставляя ждать покупательниц женщин. Отчаянно флиртуют с тобой, предлагая лучшие носки, интересные книги или новые иглы для граммофона. Все эти впечатления давно накопились во мне, я думаю об этом вот уже десять лет. Ты поинтересовалась этим, вот я тебе все и рассказал.